Вслед за Океаном

Глава 5. Эйдари

"Освободись от волненья,Что разрывает тебя,Перестань сыпать соль на раны.Возьми перерыв - переведи дух"

Эйда - 14; Джошуа - 18

Волнение приятной волной трепетало нервы, бросая меня то в жар, то в холод. Сегодня должен быть поистине потрясающий вечер, который не мог просто забыться и улететь из головы. Ни за что. Он будет жёсткими корнями сидеть в памяти до скончания веков, потому что это последний день в статусе ученика, последний день детства...

Класс, оставивший после себя море смеха и веселья, шуток и безобразий, покидает стены, в которых творил столько неразберихи...

— Милая, ты слишком напряжена, - мама ласково проводит своей тоненькой рукой по моему плечу в успокоительном жесте, легко сжимая его, пока я нервно стряхивала большой пушистой кистью пудру с лица, - Ты так сильно волнуешься, - ее лёгкий смех помогает моей психике немного успокоиться, - Малыш Джо даже волнуется меньше, а ведь это его выпускной.

Она была какой-то волшебной. Одна ее улыбка могла успокоить любого, одно легкое касание заставляло взять себя в руки, ее шепот заглушал басы многих грозных людей, которые ни во что не ставили других (Питер был одним из их числа), а ее теплые и нежные объятия лечили разбитые души.

В зеркале встретились наши глаза: мои серо-зеленые и прекрасные лазурные глаза мамы, что будто светились, изображая водную гладь озера в уезде Манас, полные тепла, добра и любви.

Мягкая улыбка украшала её лицо, омолаживая его ещё сильнее. Ей было тридцать пять, но только в документах. Никто никогда не давал ей столько. Её кожа была светлая, словно фарфор. Гладкое подтянутое лицо без единой морщинки. Глаза, горящие огнём юности и желанием приключений. А на стройном теле всё сидело чересчур идеально. Мы были точной копией друг друга, за исключением глаз.

Максимум двадцать три...

Когда мы переехали в Мидтаун - деловой и жилой район Атланты, чуть северней центра, многие наши соседи по ошибке обращались к Кристалл Рид "Мисс Рид", принимая маму за мою старшую сестру. Какая-то старушка даже высказывала свои соболезнования нам по утере нашей матери, поскольку считала моего отца чертовски верным, думала, что он не способен на развод. За этим было забавно наблюдать, поэтому мы не спешили менять мнение людей. До того момента, пока к маме не пристал какой-то парень в дорогущем костюме, живущий в пентхаусе, выше нас на семь этажей. Он решил, что станет прекрасной "партией", как он сам выразился, для молодой и красивой девушки, не имевшей ничего без него.