Трансмигрировал в кота злодея

Глава 78 - Издевательства над маленьким Кексом.

На следующий день, в день рождения Фу Сяо.

Наконец вилла ожила.

Скрытый уголок праздничного сада.

Фу Вэй курил сигарету, он выглядел довольно изможденным в эти дни. Как младший брат Фу Сяо, Мастер Фу не позволил бы ему не появиться сегодня, независимо от того, хотели они с Фу Сяо этого или нет.

Как только он появился, у него хватило здравого смысла спрятаться в углу.

Ему действительно пришлось несладко.

Его жизнь с Фэн Цзямин оказалась не такой счастливой, как он думал. Они постоянно конфликтовали, Цзя Мин была независима, но слишком увлечена своей карьерой, он не мог видеть ее даже две недели подряд, но, в конце концов, отношения нужно поддерживать, особенно когда они только начинают налаживаться.

Он хотел использовать это время для работы с Цзя-Мин, но его кошка заболела, и он не мог оставить ее одну, поэтому ему пришлось ухаживать за ней дома.

Цзя Мин не любит кошек, а его кошка тоже не любит Цзя Мин, поэтому они находятся в постоянном конфликте. Позже он отдал кошку ,как того хотела Цзя Мина, но конфликт не разрешается, как он надеялся.

Очень агрессивная Цзя Мин была очень обижена на него за то, что он ничего не делает дома.

Не так давно между ними произошла ссора, и из-за этой ссоры он пропустил собеседование в Blackwood Investment.

Во время спора он не мог забыть об обвинениях Фэн Цзя-Мин.

Фэн Цзямин сказал: "Фу Вэй, твоя фамилия тоже Фу.

Цзя Мин не закончила предложение, но ему стало ясно, что она имела в виду, что его фамилия тоже Фу, но чем он отличается от Фу Сяо, который смог выдержать жизнь в бездействии и ничем не похвастаться.

Фу Вэй покачал головой с горькой улыбкой, даже если он покинул дом много лет назад, пока его фамилия остается Фу, его всегда будут сравнивать с Фу Сяо, всегда.

Сколько он себя помнил, его старший брат был долгожданным сыном от брака семьи Фу с семьей Сун, будущим наследником семьи Фу, в то время как он был ребенком, которого не хотели видеть на сцене.

Пока семья Сун присутствовала, никто не смел сказать ему ни слова, и ему не разрешалось входить в высшие круги города.