Сан-Джуниперо

Шрамы На Запястье

Этой ночью мне снова снился кошмар. На этот раз это была моя мать. Она снова трахалась с каким-то ублюдком, лицо которого я не видел, прямо у меня на глазах. От мерзкой атмосферы данной картины меня резко начало тошнить. Я закрыл глаза, чтобы ничего не видеть. На плечо мне легла чья-то рука
- Джессика... - произнёс я. К горлу подступил ком. В груди возникло странное чувство, что-то между страхом и отвращением. Но я ведь совсем не боялся Джессики, тогда откуда эта всепоглощающая тревога?
- Неужели тебе не нравится, милый? Разве ты не хочешь также? Смотри же, - она насильно открыла мне глаза, заставив смотреть на то, как моя мать стонет под каким-то уродом. Вокруг медленно начинала расползаться кровь. Она была повсюду, на моих руках, одежде, волосах, на полу. Я начал в ней тонуть.
- Замечательно, не так ли? - раздался где-то в глубине голос Джессики.
Я резко проснулся и свалился с кровати. Подушка и одеяло валялись на полу. Вся простынь была измята и лежала на кровати комком. Дурацкие кошмары. Приведя постельное в порядок, я вышел в коридор и взглянул на часы. 8 утра. Скоро подъём. Ненавижу такое утро.
Желание затянуться сигаретным дымом не заставило себя ждать. Но на этот раз я решил потерпеть, чтобы не сидеть до обеда как идиот.
Сидя напротив окна, я дождался когда остальные пациенты проснутся, немного перекусил и вот наконец, когда я с распрастёртыми объятьями готов был встретить Игоря, чтобы выйти на перекур, как тут же он повёл меня не туда.
- Ей, дубина, ты куда меня ведёшь? А покурить? - принялся упираться я, когда бугай поволок меня на второй этаж.
- Перебьёшься. Тебя Док к себе зовёт.
- Чего? Ну уж нет, я к Зануде не пойду! - продолжил упираться я. Ещё чего. Хоть этот день я могу провести без его дурацких нравоучений? Но теперь выбора не осталось, я уже стоял напротив злосчастного кабинета, а Игорёк стучал в дверь, при этом крепко схватив меня за запястье, чтоб я не сбежал.
- А, Эрик, проходи. Спасибо, Игорь, можешь идти.
Бугай затолкал меня в кабинет, попрощался  и ушёл. А я поспешил отойти подальше от Дока, поэтому как обычно сел на диван. Подозрительное чувство начало зреть где-то внутри.
- Эрик, ты ничего не хочешь мне рассказать? - спокойным голосом спросил Док.
- Нет, а что, должен?
- Нет, вовсе не должен. Тогда позволь взглянуть на твою руку, - Док приблизился ко мне и протянул вперёд ладонь.
- Что? Зачем? - якобы непонимающе спросил я. На самом деле после этой просьбы я сразу догадался. Вот я идиот! Это ж надо было так глупо спалиться!
- Хочу взглянуть, как зажили твои порезы. Помнишь ты порезался 2 недели назад?
Попытавшись в последний раз надурить дока я молча подал ему левую руку.
- Нет-нет, Эрик. Правую, будь добр, - улыбнулся Док.
Делать нечего, спалился, так спалился. Вздохнув, я протянул ненавистному коновалу правую руку и отвернулся. Док задрал рукав моей кофты, на запастье красовался ещё не заживший ожог от вчерашней обеденной сигареты.
- Что это, Эрик? Помниться, мы договорились, что ты не будешь причинять себе вред. Скажи, зачем ты это сделал? - всё также спокойно спросил Док, проведя пальцем по ожогу.
- Не твоего ума дело! - я отдёрнул руку и поспешил спрятать шрам рукавом. Это прикосновение отозвалось во мне мерзким ощущением ненависти к себе и тошноты.
- Как раз таки наоборот моё, Эрик. Ты ведь понимаешь, что твоё поведение вынуждает меня принять меры? Я ведь могу запретить тебе курить, чтобы подобного не повторилось. Как считаешь, мне стоит так сделать? Или лучше нам найти компромисс?
- Не смей отбирать у меня сигареты, коновал чёртов, я без них свихнусь... - произнёс я дрогнувшим голосом. Руки начали трястись. Мне было стыдно и страшно. Я злился. На себя, на Дока, на жизнь в принципе. Но я ничего не мог с этим поделать. Я был так жалок, что аж тошнит.
- Тогда в чём дело, Эрик? Почему ты продолжаешь причинять себе вред и абсолютно не хочешь меняться? Я твой врач, со мной ты можешь поделиться всем, так скажи, почему? - продолжал монотонно вещать Док. Его спокойствие злило, его мягкий и тихий голос раздражал. Вцепившись в запястье и сжав руку до боли, я продолжил молчать.
- Эрик, оставь свои руки в покое, пожалуйста, - Док аккуратно прикоснулся к моему запястью и заставил меня опустить руки на колени. Обида, стыд и злость нахлынули на меня волной, и я не выдержал.
- Не трогай меня! Перестань меня успокаивать! Перестань говорить так, как будто всё хорошо, когда всё хреново! Я оставил себе целый ожог, а ты ведёшь себя так, будто я ребёнок, который съел лишную конфету. Мне хреново, ясно?! Хреново из-за этих дурацких кошмаров! Хреново от того, что я не могу курить когда и сколько захочу! Хреново от того, что я не могу самовыпилиться! Хреново от того, что я сижу в этом дурдоме как псих! А ведь я не псих! Просто я ненавижу себя, ясно?! Ненавижу эту ебанную жизнь! Ненавижу того ублюдка, который посмел называть себя моим отцом! Ненавижу мою мать, которая плевать на меня хотела! Ненавижу Джессику! Я ненавижу всё это! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! - срываясь на крик повторял я. Вцепившись в волосы, я с силой их потянул, но почувствовав, что боли недостаточно, я положил обе руки на шею и принялся медленно давить, как делала это Джессика.
- Тшш... Тише, Эрик, успокойся, - Док перехватил мои руки, отвёл их назад и крепко меня обнял. Хоть прикосновения Дока мне и были ненавистны, но это объятие немного вернуло меня в реальность. Чёрт... Я только что закатил самую настоящую истерику. Волна стыда снова накрыла меня, но теперь вперемешку с чувством вины и страхом. Что сейчас будет? Док снова отправит меня в ту комнату? Или меня снова привяжут к кровати? А может и вовсе запретят курить? Ничего из этого мне вовсе не хотелось. Всё чего я сейчас желал, это чтобы хоть кто-то в этом грёбанном мире понял как мне хреново. Понял, как мне больно проживать день за днём. Как мне больно каждый день просыпаться из-за кошмаров. Понял, как мне ненавистна собственная жизнь и собственное тело. Но разве такой человек существует?
- Как ты себя чувствуешь, Эрик? - прежним мягким голосом спросил Док, продолжая обнимать меня и поглаживать по спине.
- Хреново... Док, ты злишься? - тихо спросил я.
- Нет, с чего бы мне злиться, Эрик? Ты очень долго держал в себе эти эмоции и сейчас они наконец вышли наружу. Это хорошо. Хорошо, что ты не продолжил копить их в себе, понимаешь? Мне вовсе не за что на тебя злиться, не переживай.
Не знаю почему, но слова Дока меня успокоили.
- Я и дальше могу курить? - осторожно поинтересовался я. Вдруг Док передумал.
- Можешь, но только с одним условием: пообещай мне, что больше не будешь причинять себе вред, хорошо? Ты обещаешь, Эрик?
- О... Обещаю... - заикаясь, произнёс я. В глубине души я прекрасно понимал - это невозможно. Пока что это обещание было для меня непосильной задачей.
- Вот и славно. Если хочешь, можешь идти. Игорь ждёт тебя во дворе для перекура. Но если хочешь можешь остаться здесь ненадолго.
Желание спрыгнуть с самой высокой крыши сейчас было сильнее желания закурить, поэтому, чтобы хоть как-то отвлечься, я решил пойти на отчаянный шаг - на просьбу.
- Док... Можно у тебя кое-что попросить? - спросил я, чувствуя внутри глубокое отчаянье, стыд и унижение.
- Да, Эрик. Я тебя слушаю.
- Тут... Тут за углом есть киосок с этими... Как их? Ганконгскими вафлями? Я никогда такого не видел и хотел попробовать... Можно? -робко поинтересовался я.
- Я подумаю, Эрик. Но я рад, что впервые за долгое время тебе чего-нибудь захотелось. Это хорошо. А пока иди, а то всю прогулку пропустишь, - улыбнулся мне Док. Я молча встал, кивнул и покинул кабинет. Говорить совершенно не хотелось, этот взрыв эмоций выдал из меня все оставшиеся силы. Почему моя жизнь настолько дерьмова? К сожалению, сколько бы я себя не спрашивал, а ответа на этот вопрос у меня не было...