— Еще раз, — поправляя на мне два десятка камер, начал мой шеф, — задаешь вопросы. Как можно больше вопросов, все, что он скажет, будет на суде использовано против него, поэтому сказать он должен много, ясно?
— Да сэр! — отрапортовала я.
Два с половиной метра роста, и гора железобетонных мышц басовито потребовали:
— А теперь, как полагается, ответь!
Судорожно вздохнув, полуприкрыла глазки и нижним грудным голосом на выдохе всей диафрагмой проворковала:
— Как скажешь, милый.
От моего голоса смягчился даже наш каменный шеф, а наблюдающие за инструктажем мужики так и вовсе забыли, как дышать, и теперь смотрели на меня очень, очень, ну очень восторженными глазами. Не удивительно. Отработанным изящным жестом поправила белокурый локон не для того, чтобы убрать скрывающие половину лица волосы, а скорее для усиления эффекта.
Эффект был — разом застонали все присутствующие.
Торжествующую улыбку скрывать не стала, повод для торжества был — я полгода убила на все вот это. Курсы пикапа, доскональное изучение мужской психологии, отработка походки, движений, голоса, жестов, взглядов. И это сейчас все восторженно вздыхают, а когда я курсировала по коридорам базы на двенадцатисантиметровой шпильке со стопкой книг на голове, периодически падая, пару раз вывихнув лодыжку и многократно теряя книги — они все ржали. Гогот стоял такой, что едва стекла не лопались… но у меня не было возможности тренироваться лишь в собственной комнате, мне нужно было пространство, а им — Гес Мейкон, самый известный работорговец нашей современности. Этот урод не жалел никого. Тринадцатилетняя дочь сенатора, двадцатитрехлетняя невеста президента, девятилетняя племянница главы правительства — он не считался ни с возрастом, ни с положением родственников своих жертв. Он следил, находил зацепки, выманивал жертву и исчезал с ней, растворяясь в горизонте, на горе родственникам, которые более никогда не слышали о любимых дочерях, женах, невестах.
Никогда.
Жертвы исчезали. Их искали по всем планетам, как благополучным, так и криминальным, их ДНК были внесены в маршальскую базу и всплыли бы при любом обращении пропавших в больницу или же попадании в морг — но НИЧЕГО. Девушки и женщины исчезали без следа, что казалось совершенно невероятном в нашем цивилизованном мире, где мириады камер фиксировали едва ли не каждую секунду жизни граждан. Очень долго власти не могли обнаружить и след самого похитителя, все что мы сейчас имели — лишь имя «Гес Мейкон», оставшееся в окружении сердечек записью «Миссис Саманта Гес Мейкон» в записной книжке Саманты.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Афера
Fantasy«Джису, - командор Мин пристально посмотрел на меня, - будешь живцом». Черт, только хотела татуху на плечо набить, давно собиралась, все времени не было, ждала пока это дело закроем. Закрыли... «Шеф, если оценивать объективно - я далеко не красавица...