Запутался в тебе

6. Всё покажу!

Была ночь. Точнее, Ванька уже лёг, но заснуть никак не получалось, ни на одном из боков не приходило успокоение. Пол-одиннадцатого, а он всё думал о Лере. Ему было интересно, чем она занимается, чем вообще живёт, как проводит свободное время. Хотелось переписываться с ней чаще, узнать про неё всё-всё. Ванька зажмурился, сжал кулаки, чтобы не сорваться, не схватить телефон, не написать первым. Вообще не писать. Может ей неинтересно с ним общаться. С тяжёлым вздохом он вновь перевернулся, на спину.

Телефон завибрировал – коротко, не настойчиво, но ощутимо. Ванька торопливо схватил его. Пальцы запутались друг в друге, подушечки вспотели и не сразу получилось снять блокировку, но он заметил, что сообщение в Телеграме.

– Глупо, как же глупо так волноваться, – Ванька с усмешкой открыл приложение. Улыбка сползла, что свежая смола по стволу.

Мама: «Хватит ворочаться. Из-за тебя заснуть не могу».

В: «Прости, мам, больше не буду».

Лера была онлайн. Ванька поспешно отложил телефон в сторону, чтобы не сорваться. Но опять послышалась вибрация.

ЛЛ: «Почему не спишь?»

От переживания Ванька уронил телефон на лицо, и тот звонко шлёпнул его по лбу. В маминой комнате заскрипела кровать, Ванька на секунду замер, словно белка от внезапного звука, и поудобнее перехватил телефон: вот бы Лера не вышла из сети.

В: «Думаю. Ты когда-нибудь слышала шелест утренних звёзд?»

ЛЛ: «Нет. А разве их шелест не теряется в других звуках?»

В: «Нет, если найти правильное время и место. Например, перед самым рассветом, на крыше. Чтобы тихо вокруг и спокойно. Тогда будет слышно».

ЛЛ: «Крышу будет сложно найти».

Ванька улыбнулся: практичная до мозга костей.

В: «Можно и на поле. Главное перед рассветом».

ЛЛ: «Ну вот, мне теперь хочется это услышать. Ты мне покажешь?»

Ванька шумно выдохнул, сердце билось с перебоями, как перед паникой: чуть трепыхалось временами, но всё же работало. Ах, как же он хотел показать. Как же...

В: «Конечно покажу. Ты только приезжай».

Отправил и сам подумал, что последняя фраза больше походила на крик отчаяния: всё сделаю, ты только приезжай, будь рядом, ну давай же встретимся, давай.

Ничего, иногда полезно так писать и говорить. Ванька недовольно провёл по лицу, убирая паутину сомнений.

В: «Всё покажу, что обещал. Но для этого ты должна быть тут».

Добавил смайлик в конце, чтобы не выглядело уж чересчур надрывно. Он что, упрашивает Леру приехать? Ну и ладно! Не развалится от этого. А ей приятно будет. Может. Тем более Ванька часто так себя с ней вёл: напористо, смело, даже немного подобострастно. Ему ещё в школе нравилось видеть, как с досадой она морщится от его внимания, но Лера никогда не давала отпор. Только недовольство исходило от неё, ни разу Ванька не слышал слова «нет». Но он и не доводил до такого, чтобы Лера свирепо отталкивала его.

Она писала долго. Очень долго. Ему уже показалось, что он видит сон о том, как они переписываются, и что поутру ничего не будет. Хотя с Телеграма станется: Лера удалит, а тот и рад будет предложить ещё и стереть все сообщения у Ваньки. Он встрепенулся: может сделать скриншот? Да нет. Лера не настолько боится выдать себя... выдать? перед кем? Разве она говорила, что опасается перед кем-то спалиться? Ванька нахмурился, задумался: а есть ли у Леры кто? Может она просто не одна? Поэтому не подаёт признаков внимания. Но как же её: «Покажешь мне?» Это же интерес? Ванька запутался. Решил, что потом как-нибудь во всём разберётся, всё спросит. Сейчас они просто закончат интересный разговор и пойдут спать.

ЛЛ: «Приеду, я обязательно приеду. Но чуть позже. Надо кое с чем разобраться».

Или кое с кем? Но Ванька решил не уточнять, не готов был перед сном загружаться этими мыслями.

ЛЛ: «Спи сладко».

Ванька только и успел пожелать Лере спокойной ночи, как она вышла. Словно и не было её, словно и не она просила его показать, как шелестят звёзды.

Этой ночью Лера опятьснилась Ваньке. Он не помнил, чтобы у неё был определённый образ, она всярасплывалась, была не настоящей, без чётких линий и лица, но он точно знал, чтоэто была она, только её присутствие так будоражило, даже в нереальности.