Разрушь меня

Глава 31

Его брат.
Стараюсь унять нервную дрожь и улыбнуться мальчишке, изучающему жалкие обрывки ткани, едва прикрывающие мое тело. Почему я не знала, что у Адама есть брат? Как это я столько лет не знала?
Джеймс повернулся к Адаму:
— Это и есть Джульетта?
Я стою воплощением нонсенса, позабыв о манерах.
— Ты знаешь, кто я?
Джеймс, как пружинка, снова разворачивается ко мне:
— А то! Адам столько о тебе рассказывал!
Залившись краской, невольно бросаю взгляд на Адама. Он смотрит в пол и смущенно кашляет.
— Очень приятно познакомиться, — выдавливаю я.
Джеймс наклоняет голову набок.
— А ты всегда так одеваешься?
Мне захотелось провалиться сквозь землю.
— Эй, малыш! — перебил брата Адам. — Джульетта с нами поживет немного. Сбегай проверь, нигде на полу трусы твои не валяются?
На лице Джеймса мелькает выражение испуга, и он без долгих слов бросается в темноту.
Становится тихо. Тишина тянется так долго, что я теряю счет секундам. Слышно, как где-то далеко что-то капает.
Покусывая нижнюю губу, я стараюсь подобрать правильные слова — и не могу.
— Я не знала, что у тебя есть брат.
— Но это же ничего? — беспокоится Адам. — Мы будем жить все вместе, и я...
Я холодею.
— Конечно, ничего! Я только... ну, это... Ты уверен, что мое присутствие для него безопасно?
— Трусов нигде не валяется, — объявляет Джеймс, выходя на свет. Я гадаю, куда он исчезал и где этот таинственный дом. — Так ты будешь с нами жить?
— Да, — отвечает за меня Адам. — Она у нас поживет некоторое время.
Джеймс смотрит то на Адама, то на меня и протягивает руку.
— Ну что ж, познакомимся наконец.
Помертвев, я не могу отвести взгляд от маленькой, протянутой мне руки.
— Джеймс! — довольно резко говорит Адам.
— Я пошутил! — хохочет Джеймс, опуская руку.
— Что? — Я едва дышу. Голова кружится, я ничего не понимаю.
— Не волнуйся, — говорит Джеймс, смеясь. — Я не коснусь тебя. Адам мне все рассказал о твоей волшебной силе.
— О чем, о чем?
— Слушайте, может, в дом пойдем? — Адам откашливается чересчур громко. — Я только сумки возьму.
Он бежит к танку. Я стою и смотрю на Джеймса. Он не скрывает любопытства.
— А сколько тебе лет?
— Семнадцать.
Он кивает:
— Адам так и сказал.
— Что еще тебе рассказал Адам? — не без раздражения спрашиваю я.
— У тебя тоже нет родителей. Ты вроде нас.
Мое сердце — тающий брусок масла, случайно оставленный на жаре в летний день. Мой голос смягчается:
— А тебе сколько лет?
— В следующем году будет одиннадцать.
Я улыбаюсь:
— То есть сейчас десять?
Он хмурится и скрещивает руки на груди:
— А через два года будет двенадцать!
Мне кажется, я уже люблю этого пацана.
Падающий из открытой двери танка свет гаснет, и все погружается во мрак. Тихий щелчок, и кружок слабого света немного освещает гараж.
— Джеймс, почему бы тебе не пойти первым? Показывай дорогу!
— Есть, сэр! — Мальчишка вытягивается перед Адамом, утрированно козыряет и убегает так быстро, что догнать его нет никакой возможности. Я не могу сдержать улыбки.
Адам берет меня за руку и ведет вперед.
— Ты как?
Я сжимаю его пальцы.
— Ты рассказал своему десятилетнему брату о моей волшебной силе?
Он смеется:
— Я ему много чего рассказывал.
— Адам!
— Да?
— Разве не к тебе домой Уорнер нагрянет в первую очередь? Нам же опасно здесь оставаться!
— Приехал бы, но, согласно публичным архивам, у меня нет дома.
— А твой брат?
— Стал бы его первой мишенью. Для Джеймса безопаснее там, где я могу приглядывать за ним. Уорнер знает, что у меня есть брат, но не знает где. А пока он будет выяснять — рано или поздно выяснит, конечно, — мы подготовимся.
— К войне?
— К обороне.
Даже в тусклом свете фонарика я видела, как он собран и решителен. Мне захотелось петь.
Я закрыла глаза.
— Хорошо.
— Чего вы так долго? — закричал Джеймс издалека.
И мы пошли быстрее.

Парковочный гараж расположен под старым заброшенным офисным зданием, скрытым тенями. Пожарный выход выводит на первый этаж.
Джеймс, ликуя, вприпрыжку носится по лестнице, взбегая на несколько ступенек, возвращаясь и сетуя на то, что мы едва плетемся. Адам ловит его и поднимает в воздух.
— Смотри шею не сломай!
Джеймс вяло протестует. Он слишком счастлив возвращению брата.
Сердце болезненно сжимается от какого-то полузабытого чувства. Печаль смешана с радостью, чего я не могу объяснить. На душе тепло и равнодушие.
Кнопками Адам вводит код на массивной стальной двери. Раздается мягкий щелчок, короткий писк, и он поворачивает ручку.
И я застываю при виде того, что внутри.