Его жизнь практически никак не изменилась. Он всё также вставал рано утром и работал до тех пор, пока не нужно было ложиться спать. Только теперь изо дня в день появлялась новая переменная. Он наивно полагал, что с блондином они разойдутся спустя ещё одну встречу, но очевидно не оценил масштаб его желания отплатить за услугу. Йота приходил, чтобы убраться, дважды приносил откуда-то еду. Он был тихим, как мышка, но очень любопытным. Почти каждый раз случайно оборачиваясь во время работы, Накамура ловил его заинтересованный взгляд. Они разговаривали время от времени, хотя говорил по большей части именно блондин. Ему, кажется, было всё равно действительно ли юноша его слушает, он просто рассказывал и рассказывал.
В мастерской стало свободней без мусора, хотя первое время юноша всё же полагал, что из-за наведения порядка он не сможет ничего найти. И каждый день он приносил по письму от сестры, чтобы механик его прочёл.
Из этих писем и урывков случайных слов самого Йоты, юноша понял, что его сестру в столице содержат на заработанные им деньги, то есть сам он ни разу в жизни зарплату в руки не получал. Денег у парнишки и правда не было от слова совсем. От него обычно пахло молоком и стиральным порошком, одежда лишь изредка оказывалась грязной. Накамура быстро понял, что он не из трущоб, но не стал ничего спрашивать. Он всё ещё считал, что чужая жизнь не должна его интересовать.
Так тянулись дни, Йота приносил письма. Иногда он приходил просто так, без всего и просто незачем. Садился неподалёку и сидел, рассказывая что-то и спрашивая о том же в ответ. И хотя Хиде не понимал зачем юноша это делал, но спустя какое-то время заметил себя на том, что всегда оставляет один стул свободным, что всё время покупает на одно яблоко больше и зачем-то всё время смотрит на часы.
Девушка в письмах рассказывала о столице и даже оставляла рисунки. Накамура неизбежно вплетался в жизнь близнецов не по собственной воле и всё больше путался в своих мыслях об этом. Ведь он груб и холоден, так почему каждый раз подогревает молоко на маленькой плитке, чтобы этот мальчишка не заболел? Иногда Йота не приходил. Он мог не появляться несколько дней подряд, а после зачем-то извинялся и обвинял во всём работу. Наверное, ему рано или поздно надоест приходить сюда изо дня в день, не получая в ответ совершенно ничего. Механик вёл себя так, будто ему категорически всё равно на его существование. Он так себя со всеми вёл. Но Йота приходил и приходил, всё время одинаковый. Белая рубашка, слишком большая для него, вельветовые штаны, эта слегка потрёпанная светлая коса.
