Поколение летящих вниз

Глава 7

Прошло около сорока минут. Ребята пили уже по третьему стаканчику. Они медленно наслаждались выпивкой, растягивая напиток на десятки глотков. Тем самым постепенно и более проникновенно пьянея. Алкоголь будто бы просачивался в каждый отдаленный участок тела, в каждый мельчайший сосудик, из-за чего на опьянение требовалось больше времени, чем выпивая залпом три стаканчика, но и кульминация была более чёткая, более выразительная. Такой способ смакования размазал ребят на диване. Они почти погрузились в транс, который накладывал такое бессилие, что можно было лишь шевелить руками, в которых были стаканчики.

Так пить страшно и опасно. Реакция притупляется, и ты будто бы находишься в полусне, в процессе которого самые навязчивые, самые беспокоящие мысли обматывают разум прочными веревками, и ты на время действия алкоголя становишься их пленником.

Бывает, нас волнует какая-то мысль, с которой разобраться прямо сейчас нет ни возможности, ни нужды, и которая на протяжении дня может периодически напоминать о себе. Она вроде бы есть, но отступает при решении других вопросов. Прячется где-то далеко до наступления свободного времени, и опять тут как тут. На какое-то мгновенье, жуткое и неприятное мгновенье. При этом она вызывает ощущение какого-то незавершенного дела, а потом резко исчезает опять, не оставив о себе и следа.

И как раз эта мысль, а может даже и несколько таких мыслей, начинают в полной мере раскрываться в моменты расслабления. Тогда, когда разум почти не занят, когда он пуст.

Так и сейчас. Ребята, находясь в некоем трансе, были погружены куда-то глубоко. Они делали небольшие глоточки напитка, не перекидываясь ни единым словом, потому что говорить не было сил. Их поглотили мысли, грубые и тяжелые, которые не отпускали и не хотели уходить.

Поля думала о своей жизни. Скорее о том, как быть с мамой. Эта тема её постоянных рассуждений была настолько фундаментальна, настолько прижглась к её существу, что переживания сегодняшнего дня не могли с ней конкурировать. Если на Полю накладывался такого рода транс, то она неизменно погружалась в неописуемую жалость к себе. Приказы мамы сделали Поленьку узницей несбывшихся желаний, которые копились в голове и словно кричали: «почему у нас нет права на жизнь?». Она делала всё по инструкции, которую за свою жизнь не то что бы смогла выучить, она смогла по ней жить, будто бы и нет других вариантов. Критические мысли, если и появлялись, то мгновенно умирали в зачатке. Конечно, так было до дружбы с ребятами.