Поцелуй Принца, или Как снимать родовое проклятье

Глава 22. Адаптация

За последние два дня, остававшиеся до конца каникул, Поттер смог более-менее определиться с режимом дня. Каждый раз Трандуил просыпался, как по будильнику, ровно в шесть. Гарри тут же усаживал его на лоток, трансфигурированный из тетрадного листа, каждый раз мысленно представляя, как бы эту необходимую процедуру воспринял гордый лесной эльф и беззлобно ухмыляясь. Эльф фыркал и гордо задирал нос к потолку, делая свои дела и делая вид, что мысли Поттера его не касаются. После этого Трандуила относили в его глубокую корзинку, к ручке которой Гарри привязал маленькие бубенчики. Пока эльф развлекался, ударяя лапой по звенящим шарикам (Поттер ещё успел порадоваться, что в спальне они пока одни и никому не мешают), Поттер подогревал магией молоко до оптимальной температуры (37-38 градусов), проверяя её, как было рекомендовано в брошюре по уходу за ребёнком, капнув пару капель на внутреннюю сторону запястья. После кормления шли массаж и утренние упражнения: Трандуил ползал за мячиками, грыз резинового зайца и пытался побороть огромного мехового кота, смешно задирая хвост, топорща усы и бодая его головой. Когда "враг" был, наконец, поборот, уставшего победителя брали на ручки и шли на завтрак в Большой зал.

В первый день появление Гарри с котёнком на руках было фееричным. Все немногочисленные оставшиеся на каникулах девочки мигом окружили бедного Поттера и принялись наперебой восхищаться его питомцем, расспрашивать, как его зовут, сколько ему месяцев и ещё кучу самой разной информации. Трандуил возмущённо шипел на каждую попытку его погладить, но некоторых это не останавливало. Пришлось Поттеру брать инициативу в свои руки и читать девочкам прочувствованную лекцию о том, кто такие низзлы, и как опасно бывает пытаться их погладить. Девочки прониклись, отступили, но кидать на котёнка издалека восхищённо-умиленные взгляды не перестали.

- Как был сердцеедом и роковым красавцем, так и остался, да, Трандуил? – насмешливо спросил у притихшего и спокойного друга Гарри. Эльф фыркнул.

Потом Поттер занимался своими делами: в основном читал что-то по своему профилю, нарочно проговаривая всё мысленно тщательно и медленно, чтобы ребенок, пусть и неосознанно, но привыкал к человеческой речи. Сам Трандуил в это время исследовал огромную кровать Поттера, с бортов ограниченную временно трансфигурированными решётками на манер манежа. Из одеяла, подушки и пары свитеров Поттер формировал пещеры и горы, так что ребёнок развлекался вовсю, раз за разом скатываясь с мягкой горки или устраиваясь в тёмной, уютной норке. В одиннадцать – время второго завтрака для эльфёнка, совпадающее со временем школьной перемены. Гарри успел уяснить, что для правильного, гармоничного развития нужно соблюдать режим, поэтому время кормлений выбирал с учетом будущих занятий. Молоко под чарами консервации не портилось, так что таскать его можно было с собой. После еды – короткая прогулка, имитирующая переход между классами, и снова уроки для Гарри и манеж для эльфа. Поттера радовало только то, что артефакт вовремя давал понять, когда Трандуилу будет нужно облегчиться, иначе он рисковал бы своей постелью. Нет, сами по себе чистящие чары никто не отменял, но всё равно было бы неловко.