Прохладный ветер играется с копной белокурых волос, опуская их разрозненными неряшливыми прядями на гладкий лоб. По-детски восторженный взгляд янтарных глаз устремлен в ясное небо, по куполу которого сверкающими бриллиантами уносится звездная река, манящая за собой в необъятные дали. Покров бархатной ночи словно беспорядочными автоматными очередями прострелян, и теперь через рваные пробоины сочится яркий свет того самого, повседневного и хмурого неба, что привыкли видеть жители мегаполиса. Впервые за долгое время они явственно созерцают сияние звезд, словно собственной кожей ощущая космический холод небесных светил.
Перестрелок нет вот уже целую неделю. Несмотря на все еще царившую опасность и введенное военное положение большинство покидают многоквартирные дома, лишенные возможности лицезреть затерявшийся в памяти, утративший свою насыщенность вид из собственных окон. Многие оставляют машины где вздумается, чтобы увидеть воочию и вновь ощутить каково это — быть плененным не безобразной войной, а красотой освободившегося от мрачных оков неба.
Некогда пустующий парк стремительно наполняется людьми. Черные кроны деревьев заливает умиротворяющей синевой сверкающая луна. Казалось, что даже она, вечность находясь где-то далеко за угрюмыми облаками, мира и покоя желает, возродившись для затерянных во мраке сияющей верой на грядущие перемены.
На дорогах образуются пробки, автомобильный поток полностью прекращает движение, погружая столицу в несвойственную ей тишину. На столь редкое явление все изъявляются нетерпением посмотреть, уйти от гнетущей тошнотворной реальности, в которой война беспощадна. Люди уставшие, но в сердцах каждого стоящего под безоблачным покровом восстает из обломков надежда на лучшее будущее, без войны и потерь, иссиня-серебристым светом освещаемое, как сейчас город луной.
Вечный приют свободы, как единственное ценное богатство, отыскать жаждет каждый, чтобы уйти в рутинное забвение, где нет непрекращающейся боли и страданий.
— Ен-а, посмотри во-он ту-уда, — мягкую ладошку берет в свою руку молодая женщина, подтягивая маленького мальчика к себе. — Это большая медведица, видишь?
— Угу, — кивает завороженно наблюдающий ребенок, в бездонных глазах которого млечными путями рассыпались хрустальные звезды. Слабый ветерок все отчаянно старается забрать за собой пшеничные пряди, трепля и небрежно раскидывая их по умиротворенному детскому личику.
