Замуж за друга

6. Ненавижу всем сердцем

Спустя две недели Чон насилу добивается свидания со старшим, местом встречи зачем-то назначив торговый центр. Там они бродят бесцельно, а разговоры у них сухие, холодные, словно у двух незнакомцев или людей из одной компании, которых ненадолго оставляет одних их заводила-друг. Чимин трезво осознаёт, что такая отчуждённость в их взаимодействии — им же спровоцированное следствие. Но он по-прежнему зол и ничего не может с этим чувством поделать.

— Ты просто так решил сюда прийти, или какая-то причина есть? — решает он спросить.

— Конечно, есть какая-то причина, — Гук смотрит лишь вперёд, на хёна даже мимолётного взора не бросает. А расстояние между их телами такое, будто их рассоединил Моисей. — Мы женимся, и нам нужны кольца.

Без преувеличения, Пак хочет ударить младшего по лицу. Настолько он раздражён напускной невинностью последнего и его шутками невпопад.

— Боже, Чонгук, — не выдерживает он, и сил достаточно только на шумный усталый выдох, — ты продолжаешь вести себя как в тот вечер.

— А как я себя вёл в тот вечер?

— Как идиот, — огрызается Чимин, позаботившись, чтобы собеседник увидел его недовольный, даже грозный взгляд. Правда, сразу после этого он жалеет и о сказанном, и о эмоциональном вложении в сказанное, но, с другой стороны, этот разговор должен состояться.

— Да? А по-моему, мы мирно побеседовали с твоей семьёй, — Гук задирает по привычке голову, чтобы казаться больше, чем есть; не таким ребячливым и тёплым, каким он обычно бывает. Чимин понимает, что это всего лишь тактика такая, и что Чон по-прежнему остаётся родным ему донсеном, но пропасть между ними неоспоримая, её невозможно игнорировать.

— Помимо того, что ты пообещал им свадьбу потехи ради и рассказал про отчима-монаха, которому твоя мать пятнадцать лет врала, что ты ему — родной сын, — брызжет ядом Пак, следуя за младшим к эскалатору, как ведомый поводком пекинес.

— Во-первых, про свадьбу я говорил всерьёз, — начинает Чон словно готовился, становясь на одну ступень выше. Он разворачивается к старшему и смотрит на него с высоты своего доминирования... совсем как в тот день, когда поставил его на колени. Но сейчас не об этом. — Ты сам мне, помнится, предлагал брак, а я пообещал подумать. Вот я и подумал! Во-вторых, всё, что я рассказал про свою семью — чистая правда. В чём твоя проблема?