Переломный момент |Влад Куертов|

17 глава

– Годзилла тебя побери, что ты там натворила?
Я открываю глаза:Максим пристально смотрит сквозь очки.
– Который сейчас час? – Я приподнимаюсь, чтобы заглянуть в окно.
За окном темно, и Москва сверкает миллионом огоньков, как витрина ювелирной лавки. Должно быть, я проспала полдня.
– Сейчас самое время рассказать, что произошло, –Макс бесцеремонно плюхается ко мне на кровать. – Кто такой этот Московский Парень?
– Ммм... – Взгляд падает на брошенный на соседнюю подушку ноутбук, и я понимаю, о чем допытывается друг, явно прочитавший мой последний пост.
– Я познакомилась с ним сегодня утром. Его бабушка отвечает за банкет на свадьбе.
– И теперь ты в него влюблена?
– Нет, я...
Максим достает из кармана телефон и начинает читать вслух: «Я верю, что если ты встречаешь человека, который принимает тебя такой, какая ты есть, и который нравится тебе таким, каков он есть, надо сделать все, чтобы этого человека не потерять».
У меня все сжимается внутри: саркастический тон Макса дает понять, что я перестаралась в выражениях. Может, я и правда все придумала? Теперь мне кажется, что сегодняшний день мне просто приснился.
– Ты пила? –Макс смотрит на меня поверх очков как строгий доктор.
– Нет!
– Общалась с сектантами?
– Нет!
– Тогда как ты могла влюбиться в первого встречного?
– Я в него не влюблена. – Разочарование окутывает меня как холодный туман. – Мы провели вместе весь день, и между нами появилась невидимая связь.
Какой бред! Теперь я говорю как сентиментальная актриса на шоу.Максим так сильно сдвигает брови, что с него того гляди слетят очки.
– Невидимая связь?
– Да, у нас много общего.
– Так, а сколько ему лет?
– Двадцать.
– Где он учится?
– Нигде.
– Кем работает?
– Никем. Я точно не знаю. Я думаю, он решил год отдохнуть перед поступлением в университет. – У меня появляется чувство, что я на допросе у одного из родителей-юристов Максима.
– Ясно, ты встретила свою вторую половинку, но даже не узнала, чем он занимается.
– Мы всего пару часов провели вместе.
Макс ухмыляется, и это меня здорово раздражает. С каких пор он стал таким злым? А я-то еще хотела ему все-все про Влада рассказать.
– Мы светских бесед не вели, – продолжаю я.
– Вот как. А родителям ты о нем рассказала?
– Нет! Они ничего не должны узнать. – Я бросаю тревожный взгляд на друга – пусть только попробует им что-нибудь сболтнуть.
– Зачем ты тогда растрезвонила об этом на весь Интернет?
Я резко сажусь и пристально смотрю Максу в глаза.
– Вовсе не на весь Интернет. Я просто упомянула о нем в блоге. Я хотела, чтобы его совет помог людям, которые решили побороть свои страхи.
Макс смотрит на меня еще пристальнее.
– А что же ты не написала, как я помог тебе в самолете? Где заметка про это?
И внезапно все становится ясно как день:другу обидно, что я про него не написала ни слова.
– Ну Макс, я же все время про тебя в блоге говорю. Помнишь, я рассказала, как ты помог мне купить платье на школьный бал? И твои десять советов по подбору осеннего гардероба. Я о них писала в блоге.
Максим обиженно смотрит на кровать.
– Поверить не могу, что ты рассказала о нем всему Интернету раньше, чем мне, – бурчит друг. – Если бы я встретил человека, который принимает меня таким, какой я есть, ты бы узнала об этом первой.
Мне становится стыдно. Я подсаживаюсь к Максу и беру его за руку.
– Я хотела тебе рассказать и целый день не могла дождаться возможности всем с тобой поделиться. Но когда я вернулась, ты крепко спал.
Макс поднимает на меня глаза.
– Ты могла бы меня разбудить. Или перезвонить раньше.
– Извини. Глупо на меня теперь дуться. Все равно мы с ним больше не увидимся.
Повисает долгая неуютная пауза, и теперь Максим берет меня за руку.
– Ты меня извини. Просто когда я прочитал твой блог, мне стало неприятно, как если бы меня бросили.
– Я тебя никогда не брошу, ты мой лучший друг.
Я обнимаю Макса.
Мы с ним помирились, но на душе все равно грустно. Я так сильно хотела все рассказать другу, снова пережить этот волшебный день, но теперь я этого сделать не могу – он расстроится. Не успеваем мы и словом обмолвиться, как раздается стук в дверь.
– Эй, дочь моя, – кричит папа, – Ай-да ужинать?