Глава 7. В чужих простынях, не зная о завтра

2 0 0
                                    

Первым делом, получив возможность снова написать Каспару, Антон рассказал о своем расследовании и о том, что никаких серийных убийств на самом деле не существует. Что Каспар его обманывает и манипулирует. Мужчина ответил на разъяренное письмо пылкого Антона с пониманием.

«Здравствуй, Тошенька!

Ты умнее, чем я предполагал. Нет, глупым я тебя не считал, но в силу возраста можно упустить многое из виду. Себя помню в студенчестве — еще тот разгильдяй был.

Честно говоря, я тобой очень горжусь и сейчас думаю лишь об одном: какой бы мы командой с тобой чудесной стали. Прямо Бонни и Клайд. Только улучшенная версия. Мы бы никогда не погибли так нелепо.

Хорошо, отставив лирику, я скажу так: каждое мое письмо облачено только лишь в правду. Ты — единственное место на земле, которое хранит мои признания. Узнав меня воочию, ты будешь обладать могущественным даром — сломить меня, лишить жизни на свободе.

Я убивал. И первый раз это случилось почти десять лет назад. Когда я впервые почувствовал, как легко люди складывают воедино нестабильность личности и желание наложить на себя руки — мне открылся невероятный мир. Одна случайность — и я правлю целой вселенной. Жизнь слабого, драматичного юноши в моих руках, а их родные и близкие, вместе с незатейливыми следователями, в один голос твердят: «Здесь все очевидно». Меня вдохновляет эта идея. Может однажды она вдохновит и тебя? Только ты скажешь «я хочу увидеть, как ускользает жизнь» — я дам тебе это.

Сегодня буду краток. Завершу письмо фразой, высеченной на могиле Бонни Паркер: «Как от росы и в сиянии солнца только прекрасней цветы, так и мир этот, старый мир, ярче — лучами таких, как ты». Пишу это, чтобы ты при жизни знал, насколько уникален и утончен. Люди кичатся своей любовью, когда их возлюбленные гниют в сырой земле. А ты здесь. Мой Тошенька. И я готов говорить тебе о том, как много ты значишь, каждый день, каждую минуту.

Надеюсь, я развеял твои сомнения и ты больше не сердишься на меня. Однажды мы встретимся, и ты сможешь расспросить обо всем, что не умещается на листах бумаги.

Жду твой ответ.

С любовью к самому нежному и ласковому мужчине на свете!

На веке твой, Каспар!»

Несмотря на глобальные перемены в доверии друзей, Антон закрыл страницу с письмами и для них. Когда Стасик украдкой спрашивал, как он теперь справляется с письмами и не нужна ли какая помощь — Антон, глядя в глаза другу, нагло соврал, что письма исчезли. Он не знал почему так. Может, ввязываясь в переписку, а не просто факт получения посланий, Антон начал ощущать свою причастность к чему-то низкому, подлому и смертельному. Мог ли он сесть даже перед понимающим Стасом и сообщить: «Эти письма раз за разом разгоняют во мне кровь. Я привык, что этот человек со мной. Я слушаю его и ощущаю как будто чего-то стою в этом мире». Мог ли признаться, что по ночам «примеряет» плащ хозяина, который держит в руках поводок Цербера?

Письма для синей розыМесто, где живут истории. Откройте их для себя