Письма для синей розы

Глава 11. Три точки, три тире, три точки

Под колесами шумел гравий. Обзор был перекрыт черной тканью на глазах. Антон хорошо помнил первую поездку ровно сутки назад — тогда его пробивал мандраж опасливо-возбуждающий. Теперь его тело ощущалось как ириска, оставленная на подоконнике в тридцатиградусную жару. Теплые ладони, как и тогда, продолжали поглаживать бедро, и Антон никак на это не реагировал. Молча позволял Каспару делать то, чего он хотел.

Он уже не мог вспомнить, сколько раз мужчина использовал его тело, чтобы получить удовольствие. Сколько раз ему было неприятно, а сколько — ужасно больно. Он не говорил «да» или «нет», Каспар был серьезно убежден в том, что дарит Антону все самое лучшее.

— Ты стал таким тихим, — сухо прошептал Каспар, когда колеса машины остановились на том же самом месте, откуда вчера забрали Антона. — Чувствую, что разговор с другом не пошел тебе на пользу. Он сказал что-то такое, от чего ты начал сомневаться?

— Нет, — впервые за долгое время в дороге произнес Антон. Сухая кожица на губах лопнула. — Я просто устал.

Каспар обернулся на него, придвинулся ближе и подтянул голову Антона к себе на плечо. Пока немногочисленные прохожие наслаждались поздними прогулками с собаками, свиданиями или спешили со смены домой — Каспар и Антон, притихшие в темной машине, были будто вырваны из контекста этой жизни. Как космонавты в маленькой капсуле между дрейфующих частиц галактики. Каспар зарывался в волосы пальцами и дышал в макушку. Антон разглядывал магнитолу, которая указывала, что на часах почти полночь.

— Пообещай, что не поедешь сегодня никуда. Сразу отправишься спать, но другу своему об этом не скажешь.

— Обещаю.

— Напиши мне, как доберешься домой и сразу выключи телефон. Хорошо? — Каспар потянулся к бардачку и вытащил красную карточку. — Держи, мой номер на пару дней, потом пришлю новый.

Антон покрутил пластик в руках, а затем сунул его в карман куртки. Взгляд упал в ноги. Туда, где еще вчера лежали красивые синие розы. Они приняли решение не шокировать бабушку и оставить букет у Каспара. Правда цветам не суждено было прожить долго: заботливый душегуб усадил Антона в горячую ванну за пару часов до отъезда, а затем вырвал лепестки из каждого бутона и усыпал ими воду. Антону от этого псевдоромантического жеста стало не по себе. Будто его уложили на мрамор усыпальницы.