Мы медленно шли по замерзшей дороге. Под ногами громко хрустел снег, а в глазах были яркие блики Луны, отражающиеся от кусков льда на деревьях. Где-то далеко - или уже близко - пронзительно завыли волки.
Это своего рода пение, вой стаи похож на игру слаженного ансамбля, где каждая партия оригинальна и виртуозна. В нем, этом вое, любовный и дружеский призыв, накал охотничьей страсти, траур по товарищу, радость общения. Мне слышится чистый голос, не хуже итальянского тенора, но и в эту мелодию врывается хрипловатые тона – это признак отчаяния и одиночества.
В голове сами собой формируются строчки, и губы расплываются в безумной улыбке. Да эти строки лучше всего подойдут к этому мгновению, этому единению ночи и зверей. Мы люди в эту минуту лишь гости:
Когда ночь спускается на чащу,
Но нет ярких звезд на небосклоне
В час, когда безветрие и темень
Молча ткут полотна тишины;
Когда Странник вслед за настоящим
Чудом отправляется в погоню,
Лишь тогда звучит сквозь мглу и зелень
Парный вой: для волка и Луны.
Волки и луна не одиноки:
В вечных странствиях и поиске друг друга
В предвкушенье этой краткой встречи -
Дни, недели или сотни лет...
Терпеливо ждут, когда же выйдут сроки.
В беге, в танце — на исходе круга
Звери воют в небо, словно в вечность
И Луна смеется им в ответ.
Ветви гибкие, сплетаясь постепенно,
Превращают кроны в паутину,
Разбивают бездну на осколки:
Листья, тьма и пятна синевы.
Зов — протяжный и проникновенный
Мост от леса к небу перекинул.
С двух его сторон — Луна и волки
Силятся друг друга перевыть… *[1]
Охранники, проводящие меня до камеры, опасливо заозирались и еще крепче сжали ружья. Вой приближался, где-то вдали уже слышался шорох снега под лапами стаи белых мохнатых правителей лесов.
Они уже близко. Уже можно различить их белые шкуры и безумные алые глаза, наполненные голодом. Мы для них еда, и они бегут, чтобы порвать нас на мелкие куски. Они еще ближе, прыжок, зверь отрывается от снега и пролетает нам под ноги. Скалится тварь, из розовой пасти свисает язык.
Охранники стреляют, но зверя не обмануть оружием, они чуют страх этих людей. С другой стороны, из-за сугроба, выпрыгивает еще один волк. И еще, мантра ощущает, что тут спрятались еще десять.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Извилистая жизнь 2: Алая смерть
AdventureДа-а, не повезло мне. Вместо курорта где-то на далеких островах, этот чертов Шичибукай (чтобы ему в Аду самую горячую сковороду выдали) отправил меня в неприступную тюрьму Импел Даун. Но ладно бы только это, так еще и у моего названого брата проблем...
