Настоящий полковник

1

Паз всегда любила небо. Особенно то, как его прозрачная, бездонная синева отражалась в суровом взоре Полковника. Будто взглянул он однажды в эту высь над головой, а она впиталась в радужки его глаз да так и осталась там навеки…

Паз хотела неба, она стремилась к небу. Она потому и пошла в авиацию, что мечтала однажды к нему прикоснуться…

И заоблачная синева стала ближе. В отличие от Полковника. Это «небо» не спускалось к ней, а она не могла подняться к нему. Ни там, на родной Земле, ни здесь — на чужой Пандоре…

Паз никогда бы не подумала, что станет такой одержимой. Нет, никто не знал, сколь много места занимает в её сердце Майлз Куоритч. Она ни за что не позволила бы хоть кому-то прикоснуться к этой её тайне, осквернить какой-нибудь нелепой скабрезной шуточкой, свести к банальщине, к простой похоти или глупой девчоночьей влюблённости, уже давно не подходящей ни по рангу, ни по возрасту, но чувство это жило в ней, неотступно следуя всюду: хоть в кабине летящего «Скорпиона», хоть на территории военной базы, хоть где…

Паз думала о нём, часто: почти каждые пять минут. Чем бы ни занималась. Мучилась, каждый раз полыхала внутренним любовным огнём, но ни за что на свете не согласилась бы от него отказаться. Любила. Или больна была — кто ж там разберётся в этом. Но не могла и не хотела забыть. Она восхищалась им, он был её идеалом. Далёким и неприступным — выше неба, но бережно лелеемым в сердце.

Сегодня был неудачный день: при попытке отвоевать у аборигенов очередной нужный людям кусок территории «Скорпион», которым управляла Паз, едва не упал на парящие скалы, а синий дикарь, разбив стекло, отнял жизни у троих членов экипажа. Полковник, спасая положение, сцепился с ним под защитой брони и пушек экзоскелета. И победил, но Паз видела его лицо, наполовину залитое кровью.

Она прекрасно знала, что Полковник — профессионал в своём деле (более чем!), но от этого волновалась о нём не меньше. Он ведь так любил показать свою удаль, участвуя вместе с рядовыми бойцами в самых жарких боях, а Паз только и оставалось, что стараться прикрывать его чуть больше, нежели всех остальных, но так, чтоб никто (и особенно он сам) не заметил.

Пришлось это сделать и сегодня. Подавив в себе первый неразумный порыв бросить всё и кинуться к нему, пилот Паз Сокорро лишь чудом выровняла ход повреждённого «Скорпиона», не дав тому разбиться о парящую скалу, несколько раз увернулась от воздушных атак На’ви, а одного сбросила, пока тот не проник на борт. Чувства никогда не мешали Паз нести службу и повышать квалификацию, поэтому все лекции по физике, об особенностях атмосферных явлений на Пандоре и о правилах поведения в экстремальных ситуациях, а также каждодневные тренировки на симуляторах не прошли для неё даром.

Поэтому осталась жива она сама, большая часть отряда и… Полковник.

Ей, конечно, пришлось с беспомощной скорбью и чувством вины заглянуть в глаза товарищам тех, кого всё же унесли валькирии, пришлось составлять подробные многостраничные отчёты о боевом вылете, но всё же было от чего в этот вечер вздохнуть с облегчением.

Теперь, после всех мытарств, она шагала в сторону жилой зоны для среднего офицерского состава и думала лишь о том, хорошо ли обработаны раны Полковника, не повреждено ли зрение или какие-нибудь важные лицевые нервы.

Полковник… Нежность залила Паз изнутри. Иллюзий насчёт Куоритча она никогда не питала — знала его давно, и потому старалась не мучить себя пустыми фантазиями, но всё равно нет-нет, а проскакивали глупые мысли о том, что вот подойти бы к нему сейчас, поговорить, поддержать в чём-то. Рассказать, в конце концов, о том, что ей тоже нужна поддержка, и не от кого-нибудь, а именно от него…

— Капитан!

Паз невольно задумалась на ходу и потому вздрогнула. Не одна она, разумеется, носила звание капитана, и далеко не только к ней Полковник мог обращаться до дрожи любимым сухим командным тоном. И всё-таки она остановилась, обернулась, козырнула по форме.

В коридоре по случаю довольно позднего времени суток было тихо: других капитанов поблизости уж точно не было, а это значило…

— Полковник Куоритч, сэр… — Паз старалась не выдать своей неуместной слабости, но вопреки её воле голос на последнем звуке всё равно дрогнул.

Полковник стоял так близко и смотрел так пристально — совсем не по уставу, — что всегда выдержанная и собранная Паз замерла перед ним с самым нелепым видом.

Ей было неприятно и стыдно за себя, ведь за каким бы делом ни остановил её командующий, а ни от чего не должно было так колотиться сердце и темнеть в глазах.

Высокий рост, мощная фигура без малейших недостатков, выгодно и явно отличавшая настоящего боевого командира от простого военного карьериста, очень светлые (и уже большей частью седые) волосы, осколки неба в глазах и… три залитых жидким пластырем борозды — память о чьих-то когтях. Возможно, икрана. Паз, занятая управлением самолёта, не видела того, кто, как и чём нанёс Полковнику эти раны*.

Судя по его общему внешнему виду, мужчина чувствовал себя неплохо, и у влюблённой в него женщины тут же отлегло от сердца. Но что же он скажет ей? Поблагодарит за хорошую службу, отчитает за что-то или заведёт речь о чём-то важном на будущее?

Однако Паз не угадала. Не говоря ни слова, Полковник приблизился к ней вплотную, сгрёб в охапку и властно завладел её дрогнувшими губами…

_________________________________________

*Небольшое отступление от канона, так как известно, что шрамы полковник получил в первый же день службы на Пандоре.