Рухнувший мир

Часть 3

   Больно. 

   Мне так больно. 

   Кажется, будто кости меняют свою форму, подстраиваясь под доступное мне пространство. Я почти не могу шевелится. Каждое движение отдается болью, а остатки совести и страха дают знать, что при слишком активных действиях при моем размере, я просто разорву мать. 

    Теперь нет этих приливов энергии. Они превратились в поток, в нескончаемый и непрерывный поток, который тянет меня к развитию. Моя будущая мама испытывает ненависть всегда и я слышу истеричные вопли, как ее, так и других, о своей мерзости и силе. Каждая крупица ее страха, ее ярости и всепоглощающей ненависти делает меня сильнее.

   Делает меня бесчеловечней. 

   Моим основным занятием стало сдерживать уже мою ненависть. Сдержаться и не сделать больно матери, что может понести за собой летальный исход. Почему-то, я не испытываю отвращения от своего положения. От того, что я — ребенок в утробе. От того, что у меня другая мать и, возможно, отец. 

    От того, что я, похоже, и правда не человек. 

    Я попала в бредовый мир с бредовыми правилами и стереотипами? Даже если я и ребёнок какого-то монстра, то все ещё же ребёнок! Мне предстоит развиваться, познавать, меняться. Меня могут перевоспитать, в конце то концов. Но все это время, было чувство, что меня ненавидят не совсем из-за этого. Как-будто другого выхода не было с самого начала. 

    Казалось, я по определению худшее существо. 

    О, нет! Надеюсь, я не буду волосатой махиной с копытами и рогами. Вроде, таких аспектов на теле не замечала. Ха-ха, это даже меня чуть рассмешило. 

    Неожиданно в легкие поступил толчок, который выбивает весь имеющийся воздух и перекрывает доступ к другому. Меня накрывает паника. Я напрочь забываю о возможной опасности для матери и через боль начинаю двигаться и давить на нее изнутри. Мне страшно! Я задыхаюсь! Закрываю плотно глаза и начинаю пинать сильнее. 

    Тужься, будущая мама! 

    В закрытые глаза ударяет, яркий и непривычный для той темноты, свет, заставляя еще плотней, до светлячков, щурить глаза. Затем я проваливаюсь, но не успеваю даже испугаться, как больно ударяюсь о жесткую шероховатую поверхность, предположительно деревянную. Лишь краем сознания замечаю, что мое освобождение сопровождалось треском и небольшим бульканьем.