отряд "Феникс"

глава 34

В плохо освещённой палате с низким облупленным потолком было тесно и душно. Металлическая бронированная дверь была наглухо заперта, а единственное окно закрыто решёткой. Впрочем, это не мешало подросткам выглядывать во двор, где, натянув на себя защитные костюмы, солдаты изучали тело Чонина — фотографировали, отрезали кусочки плоти, а затем облили специальным раствором и подожгли. Горел Ким недолго — секунд пять, и напоминанием о нём осталась лишь горстка пепла, которую так же собрали в отдельный контейнер.

— Господи! — разрыдался Чондэ, опустившись на пол и прижав колени к груди.

Остальные обеспокоенно посмотрели на Кёнсу — к счастью, тот продолжал безмятежно спать, благодаря огромной дозе снотворного, вколотой в него санитарами. Лишь после этого До перестал скулить, царапаться и рыдать так, что у парней волосы дыбом вставали.

— Нас теперь тоже убьют? — всхлипнул Чондэ, неосознанно почёсывая покрасневший на сгибе локтя след от иглы.

У них тоже взяли кровь — сразу, как только затолкнули в эту палату. Ничего не объясняя заперли здесь и оставили. А минуты плавно перетекали в часы, превращаясь в бесконечность.

— Вот же мудак, — прошипел Тао, нервно нарезая круги по палате. — Столько времени болел и даже словом не обмолвился. А что, если мы тоже заражены? Нас теперь так же расстреляют?!

— Кёнсу всё знал, — бросив короткий взгляд на омегу, заметил Минсок. — Интересно, что это за болезнь такая и откуда она у Чонина.

— Он приходил ко мне ночью и взял планшет. Сам на себя не был похож, — тихо произнёс Бэкхён, теребя заусенцы на тонких пальчиках.

— Когда придёт в себя, нужно будет поговорить, — вздохнул Сехун. — Жаль, конечно, что нам не удалось нормально поговорить с Чонином. И я даже не знаю, как теперь у него попросить прощения…

— Какое ещё прощение? Это он его должен просить! — подскочив с койки, взбеленился Пак. — Если этот мудак меня заразил, я лично отправлюсь на тот свет и ещё раз его прикончу! Сука! Я же вчера его трогал этими самыми руками. Не приближайся ко мне!

Последний рык был направлен в сторону растерянного Слюнявчика, в сотый раз совершившего попытку обнять альфу. Взбешённый Пак запретил ему касаться себя до тех пор, пока не придут результаты анализов. И Бэк выполнял это требование лишь по той причине, что не хотел ещё больше сердить Чанёля. В глубине души мальчишке было плевать болен тот или нет — всё равно бы от него не отказался. Ведь лучше короткая жизнь с любимым, чем длинная без него.