Первая встречная.

Злая шутка.

Люди, которые без сомнений воткнут нож тебе в спину, улыбаются тебе в лицо, и надеются получить что-то от этого.

(Кора Рейли «Связанные ненавистью»)

— Пап, привет. Я хотела сказать, чтобы ты не беспокоился, я на даче, с друзьями, — Алессандро опешил. Из динамиков прозвучал голос живой Стефании. Охрипшей, слабой, но живой. Ему многое сейчас не понятно, кроме одного — мертвецы не говорят.

— Стефания, это ты? — Манфьолетти сначала растерялся и замолчал, но потом опомнился: время на сей момент явно не резиновое. — Ты с Джованни?

— Никаких мальчиков, ты что! — «Вот же черт. Значит, его держат отдельно». — Пап, ну мне пора, зовут, — на фоне послышались крики из рода «сучка, а ну отдала мобилу», от чего Алессандро невольно поморщился.

— Я тебя скоро вытащу, — прошептал, после чего сбросил вызов и встал с кровати. Мельком глянул в зеркало, пригладил свои волосы пятерней, потер глаза, затем быстро покинул комнату. Соколова даже знала, куда он направился: в свой кабинет. Необходимо отследить местоположение телефона, пока они не перевезли Руссо в другое место.

***

— Вот сучка, а ну отдала мобилу! — мужчина выхватил из руки Стефании телефон, после чего отвесил ей наотмашь сильную пощечину. — Вали обратно, жди, пока не скажем.

Ее пристегнули наручниками к батарее, перед этим не забыв хорошенько побить.

«Зато Манфьолетти теперь сможет найти меня, — на красные глаза проступили слезы. — Лишь бы Джо был жив»

Девушка уснула. Слишком вымотана, слишком голодна, слишком мало спала. Слишком много всего. На границе между сладкими грезами сна и реальностью она желала одного: «Господи, оставь Джованни жить».

***

— Вы заходите с этого входа, — рука взметнулась к парадной двери, — а вы с этого, — указал на неприметную серую дверцу. — Все, парни, давайте. Живее, живее! Где же ваш энтузиазм и жизнерадостность?

Один из молодых людей как-то нехорошо глянул на Алессандро.

— Дон Манфьолетти, — окликнул он его.

— Что еще? — Алессандро уже собрался выходить из автомобиля, но остановился.

— Убивать... всех? — запнулся после первого слова. Вздрогнул, будто что-то вспомнил, добавил: — То есть... — его перебили.