скандалисты | пацанки7 | киретта

5.

В детстве Виолетта уж слишком улицу любила. Как все прыгала по крышам гаражей, жгла пакеты и жевала гудрон. Жевала, потому что думала, что это смола, потому что гуляла без присмотра, потому что мозгов тогда не было.

И детство то было донельзя веселым и беззаботным. Нередко взрывала петарды, слонялась в одиночестве и осматривала окрестности.

В июльскую ночь, когда Виолетта решила не идти домой, она, как обычно расхаживала в потрепанных кроссовках по двору и считала кирпичики. Ведь именно тогда её мать Светка как обычно пропала на несколько дней, и в этом уж точно не было странности. Семилетняя Малышенко точно знала, что та как обычно пропадает где-то на квартире с алкашами-друзьями, пьет водку, есть сушеную рыбу и жалуется на жизнь.

Тогда девчонка еще не знала, что зайдя за угол, увидит злого дяденьку, избивающего еле живую мать. Не знала, что на самом деле кровь эта была вовсе не от ударов по большей части, и даже не из-за повышенного давления.

Известный по тому времени бизнесмен Савельев всегда получал то, что хотел.

Потому, узнав, что Светка не вернула долг, решил забрать его иначе.

Это было грязно, противно и больно. И больно в ту роковую ночь было не только матери от жестких проникновений потного мужчины, больно было и не Савельеву, так нахально взявшего незнакомую женщину за углом гаражей.

Больно было малышке Виолетте, смотревшей на то, как её мать насилуют, бьют и унижают.

Она смотрела на это ужасное зрелище около пяти минут, и уже тогда понимала, что это плохо. Что это, вообще-то, уголовная статья.

Когда бизнесмен Савельев закончил свое дело, он откинул бедную и потерявшую сознание Светку, застегнул ширинку своих брюк, сел в дорогую машину, и скрылся среди кустов.

А мать Виолетты лежала на асфальте, с разбитыми напрочь коленями и чувством униженности. Возможно, именно с тех пор Светка стала главной шлюхой этого района, а возможно, именно тогда она поняла, что тело её вовсе не храм, а достояние общественности.

В ту июльскую ночь Малышенко так и не подбежала к маме, не обняла ее и не помогла. Потому что ей было страшно, и по правде говоря, противно. Потому что тогда маленькая девочка не знала, что через десять лет она многое поймет.