Зеркало

Эпилог. Мара и Чернобог.

Поначалу Райнан просто упивался данной ему властью, безнаказанностью, пытался отградиться от всеобщей ненависти во время захвата влияния над Междустеньем. Наверное, полученное бессмертие подарило ему уверенность в том, что теперь он может делать все, что захочет, никого не боясь.

Неужели исполнение заветной мечты так изменило его? Или, может быть, эта натура всегда скрывалась в Райнане, только прежде он не мог даже и подумать, что будет с каждым днем желать все больше и больше, приобретая фобии. Словно в Кощея Бессмертного превратился, отдалился от людей, желая вечно править. Коралина в этом не участвовала, её мало интересовали распри, однако то, что её план поначалу не смог исполниться, напрягало её. Случилось нечто странное, неестественное даже, если бы близкие ей люди появились рядом сразу. Коралина познала свою возможность воскрешать, потренировавшись на засохшем дереве.

Ветви поднялись, накачанные чем-то красным, у ствола появилась стать, однако... Под корой не чувствовалась жизнь, насекомые и животные обходили его стороной, хотя основная цель вроде бы была выполнена. Девушка посчитала, что уже может достаточно, чтобы наконец-то попасть на Ирий, достать из бесконечного потока призраков, спящих душ, нужные ей, и вновь заставить их быть живыми.

Коралине нужна была в этом помощь Райнана, но он продолжал лишь готовиться к войне, собирая войска и объединяя Междустенье под своим начальством. Он шёл не по Прави, это было очевидным.

Тогда девушке ничего не оставалось, кроме как вытащить их из хрупкой земли самой. Тогда сила Мары, приобретенная ею, впервые дала о себе знать, помогала, давала способность стать проводницей между мёртвыми и живыми: одной ногой тут, другой – тем. Стояла среди тысяч покойников, которые имели схожие с нужными ей людьми черты, но при близком рассмотрении от них оставалась только оболочка. Тела с проваленными глазами, апатично блестевшими, отсутствием интереса к чему-либо, как будто их вытащили из долгой спячки под толстым слоем ледяной земли, заставили встать, хотя их воля давно была потеряна.

Они щурились от слабого солнечного света, тянули свои руки к живой Коралине. И, среди этих растерянных лиц она не ощущала души, прежней энергии, той как будто вообще не имелось в оживших телах. Наверное, их история должна была закончиться с тем моментом, когда зрачок растворится вместе с угасающим биением сердца, но Коралина просто настолько сильно боялась этого момента, настолько хотела его избежать, что её воля позволила ей уничтожить это явление.