Тайны прошлого. Part 2.//Taennie

Часть 27

Дженни

Я стою на коленях на парковке перед Тэхёном. Прежде чем начать анализировать ситуацию, я дрожащими пальцами расстегиваю его ремень. Я бы хотела, чтобы это было только из-за страха быть пойманной, но это также из-за болезненного желания, пробегающего по позвоночнику. Это первый раз, когда я инициировала что-то сексуальное с Тэхёном. Обычно он охотится за мной и манипулирует своим путем в мое тело.

Возможно, он заставил меня жаждать его.
Возможно, я не могу насытиться им. Или, возможно, просто возможно, я так же настроена на этот вид сексуального удовлетворения, как и он.

— Что ты делаешь, милая?

Его голос грубее, чем обычно. Я купаюсь в ощущении, что оказываю на него такое воздействие. Это чувство становится в десять раз глубже, когда я освобождаю его член. Он твердый как камень и направлен в мою сторону. Я смотрю на него, сжимая его член обеими руками.

Его глаза опущены, когда он издает глубокий горловой стон, но он смотрит на меня, нахмурив брови, словно не может понять, под каким углом я стою. Поначалу все, чего я хотела, это не дать ему трахнуть меня на публике. Я подумала, что это сработает, если я обращу все внимание на него. С ним немного легче справиться, когда я перехватываю часть контроля.

Я думала неправильно.

Прямо сейчас, беря его в руку, медленно поглаживая кожу, все, чего я хочу, это продолжать. Есть потребность запечатлеть себя в нем глубже.

Сильнее.

Так что, если однажды он захочет избавиться от меня, он не сможет этого сделать. Точно так же, как я не могу стереть его из своего разума, сердца и души.

— Ты собираешься открыть этот рот для меня, милая? — спрашивает он с искоркой в глазах.

Я киваю один раз.

— Ты собираешься взять меня глубоко в свое горло, как никогда раньше?

Я сглатываю и снова киваю.

— Ты заставишь меня кончить, да?

От его грязных разговоров мурашки бегут по животу. Речь идет о нем, но это не имеет большого значения. Вместо того чтобы ответить ему словами, я открываю рот. Все еще сжимая основание руками, я беру его так глубоко, как могу, и сосу, как он всегда мне говорил.

Тэхёну нравится жесткое и грубое обращение, даже минет. Его пальцы запутываются в моих волосах, и он снимает резинку, позволяя светлым прядям каскадом рассыпаться по плечам. Из его горла вырывается стон, мужской звук эхом разносится по округе. Мое сердцебиение учащается при мысли, что кто-то нас услышит или увидит.