Дефектный (18+)

Часть 8

В глазах омеги помутнело от боли что буквально разрывала его на части. Он слёзно заскулил, зажмурился до белых пятен перед глазами, и закусив нижнюю губу, продолжал бороться, под крепким, тяжёлым телом. Хван двигался медленно, но четко и коротко, понимая что может порвать парня, у которого нет естественной смазки.

Это было далеко не желание, а лишь воспитательные цели.

Но измотанное борьбой, уже не сопротивляющиеся тело, сдавшись обмякло, приняло расслабленную мягкость и ладони альфы по хозяйски обхватили его тонкую талию, он прошёлся по ней рукой, зарываясь носом в волосы, продолжая двигаться. Прикрыв глаза, он издает грудной рык, чувствуя скорую разрядку. Он пытается оттянуть момент, наслаждаясь долгожданным, чистым блаженством, но понял что это бесполезно... насытиться им невозможно. Это тело, было просто идеально для его рук, а волшебная, тугая дырочка, так сладко обхватывала его член, что опытному самцу хватило буквально пары толчков, и тот рыча сквозь зубы кончает, заливая бледные ягодицы, спермой.

Альфа удовлетворено улыбнулся, его глаза блестели, лицо озарила сытая улыбка, а тело приятно расслабилось. Он отстранился, а вновь униженный омега, лежал неподвижно, громко всхлипывая.

- Я надеюсь ты усвоил урок, Феликс. Не люблю объяснять дважды, но если понадобится, с радостью повторю. - хищно скалится альфа, накидывая на себя одежду.

Как только Хёнджин скрывается за дверью, Ли падает на подушки, заходясь душераздирающим плачем.

Он раб. Секс-раб. И ему ничего не остаётся как свыкнуться с мыслью, что он тут навсегда. Жалкие попытки драться и сопротивляться такому напору, лишь подогревают азарт в Хване, поэтому омега сразу отметает эту затею. А воспитательный урок, он пожалуй, усвоил на всю жизнь.

Такие уроки закончились, сразу, как только склонив голову, омега произнес долгожданное Хваном "господин".

Будни Феликса, теперь проплывали по нехитрому расписанию, утром завтрак с господином, днём прогулка в саду в сопровождении охраны, потом Чонин помогал принимать ванную, щедро посыпая воду натуральными морскими солями, что выжигали лёгкие омеги, въевшись под кожу. А ночь была уже не такой пугающей. Он научился абстрагироваться под тупые толки в своем теле, больше не зажимался и не сопротивлялся, слушая горячее дыхание у своего уха. За все ночи, Хван ни разу ни обнял, ни поцеловал, не позаботился о комфорте омеги в постели, он лишь угрожал и запугивал, давая понять кто тут хозяин. Будто и так не было понятно.