УБЕЙ ЭТУ ЛЮБОВЬ | ДЖЕНЛИСА

Глава 76

Дженни Руби Джейн Ким даже не знала, что теперь чувствовать.

Профессор Янг, невысокий, полный мужчина, последние сорок пять минут все говорил и говорил о наркотиках класса А, ни разу не обратив внимания на девушку, которая сидела сзади, слезы грозили пролиться по ее бледному лицу при малейшем движении.

Ее глаза были затуманены, самообладание на грани разрушения, как хрупкие осколки стекла. Осколки стекла были в пятнах крови. Пока профессор Янг рассказывала о вреде ЛСД, Дженни крепко зажмурилась, прикусив подергивающуюся губу, чтобы не разрыдаться в любой момент, когда наступит неизбежность.

Как только она убедилась, что из ее глаз не потечет слюна, она медленно открыла их. Ее остекленевший взгляд состоял только из лысеющего профессора Янга и горстки студентов, которые потрудились прийти на утреннее занятие. Дженни не поняла ни слова из всей лекции. Все, что крутилось у нее в голове, было одной-единственной мыслью.

Ее использовали.

События предыдущей ночи продолжали прокручиваться в ее голове, как осознанный кошмар, тиски страха давили на последние остатки ее рассудка. Прошлой ночью, возвращаясь из дома Со Ен, я чувствовала себя так, словно ходила по натянутому канату.

Ее нервы были на пределе, и она могла только надеяться, что все, что она знала, волшебным образом окажется ложью. "Лиза бы не стала", - сказала она себе, в мучительных попытках убедить свое бешено колотящееся сердце.

В сильном волнении она чуть не снесла дверь в свою комнату в общежитии, бросившись прямо к шкафу. В тот момент Дженни была так же одержима аккуратностью, как и в тот момент; вся ее одежда была бездумно брошена на пол, одна за другой.

Когда жакет, который она надела в пятницу вечером поверх платья, наконец попал в поле ее зрения, карманы были быстрым движением вывернуты наизнанку. Ее желудок скрутился в узел, когда она обнаружила, что карманы пусты, как безлюдный переулок. Проблеск надежды, который у нее был раньше, получил свой первый серьезный удар.

Оглядев беспорядок, который она устроила, она практически нырнула с головой, поиски нетипичного, одинокого куска металла становились все более лихорадочными с каждой секундой. Комната была полностью разгромлена в течение нескольких минут, но ключа нигде не было найдено.

Остатки надежды, которые еще оставались в сердце Дженни, получили последний, мучительный удар. Как будто ее ноги могли подломиться в любую непредсказуемую секунду, Дженни пришлось невольно ухватиться за стену, чтобы не упасть.

Прижавшись спиной к стене, ее тело рухнуло на пол, наконец, не выдержав. Девушка завыла с силой, сравнимой с ураганом. Ее голос прерывался, когда она рыдала, ее сердце уже разрывалось на части.

Дженни знала, что ей некого винить в этом, кроме самой себя. Она проклинала себя за то, что думала, что может играть с бушующим огнем; как будто испепеляющее пламя можно укротить. Она ни разу не приняла во внимание тлеющие угольки, предупреждавшие ее о том, что ей суждено сгореть.

"Вы заинтриговали меня, мисс Ким".

"Руби Джейн действительно было самым красивым именем, которое я когда-либо слышала".

"Что ты делаешь со мной, Руби Джейн?"

"Теперь ты моя, Руби Джейн".

Ничто из этого никогда ничего не значило. Все это было частью безумного плана Лизы Манобан. План, в который ты была настолько глупа, что ввязалась, жестоко заметила ее совесть.

Ближайшим предметом в пределах ее досягаемости оказался маленький тюбик губной помады, который она купила не так давно. Каждый оттенок ее разочарования был передан через него, когда крошечную штуковину с бешеной скоростью швырнуло через комнату.

Ее использовали. Горькое осознание было трудно проглотить. Каждое чарующее предложение, когда-либо слетавшее с губ Лизы Манобан, было тщательно спланированным ходом. Она пришла к выводу, что все ее соблазнительное поведение было уловкой, ведущей к ее побегу. Побег, в котором Дженни бессознательно участвовала. И теперь девушка погибла из-за нее.

И если в том, что она знала о Лизе Манобан, была хоть капля правды, то она только начинала. Город Сеул даже не узнает, что на него обрушилось.

Все это время Дженни думала, что играет в игру с дьяволом. Оказывается, она была всего лишь пешкой в дегенеративной игре Лизы. Первое, чему их когда-либо учили о психопатах, было то, что все они мастера манипулирования. Искажение эмоций и игра людьми, как дудочками, стали для них второй натурой. И все же, с широко открытыми глазами, она позволила себе сгореть. Сгореть в огне - это была Лиза Манобан.

Услышав, как профессор Янг распускает класс, Дженни резко вернулась в настоящее. Бесчувственными руками она собрала свои книги и встала, чтобы уйти, совершенно оцепенев.

Она ненавидела себя за то, что позволила этому случиться, позволила себе попасть в объятия безумия, и теперь она пожинала то, что, о, так чудовищно посеяла.