Не доводи до греха

6.

Остаток дня прошел без приключений. Арсений заметил, что после косяков пару дней класс ведет себя достойно, стараясь лишний раз не отсвечивать, поэтому учитель наслаждался этим спокойствием. После уроков ребята вернулись в свой кабинет, где у них началась самоподготовка или продленка, как было принято говорить в других школах. Мужчина обвел взглядом присутствующих и нахмурился, когда не увидел среди них Антона. — Где Шастун? — интересуется педагог, стараясь сделать свой голос как можно более равнодушным. — У него голова заболела, поэтому он ушел домой, — тут же с ответом нашелся Позов. Матвиенко старался не смотреть в глаза учителя, так как врать он совершенно не умел. Перед уходом Антон успел предупредить друзей о своих намерениях, обосновав это одним емким словом: «Заебался». Те поняли без лишних объяснений и не осудили. — Ясно, — кивнул мужчина и приступил к заполнению журнала, пока класс делал уроки. Конечно, занимались не все, но открыто свое безделье никто не демонстрировал. Самовольный уход Шастуна зацепил Арсения. Хоть они и знакомы не так давно, но историк всегда старался позиционировать себя как человека, которому можно доверять. Он не был зверем и отпустил бы парня домой, если бы тот попросил. Тут и дураку понятно, что дело вовсе не в больной голове. Попов учил ребят не избегать проблем, а решать их. Мужчина попытался заткнуть свою злость, чтобы просмотреть в журнале итоги дня. Двоек нет, уже радует. Видимо, учителя в начале года решили не зверствовать и дать несколько дней школьникам на адаптацию после каникул. Через полтора часа ученики стали собираться по домам. Историк тоже не планировал засиживаться, поэтому, попрощавшись с подопечными, переписал адрес одного из учеников из журнала и отправился к своей машине. Через 10 минут учитель был уже на пороге нужной ему квартиры. Из-за двери громко играла музыка. Попов даже смог разобрать несколько слов, настолько хорошо всё было слышно: «Когда стану совсем я седым и старым, вспомню каждый концерт, каждую гитару...». Мысленно сочувствуя соседям, хоть и было 6 вечера, мужчина нажал на кнопку звонка. Дверь открыли не сразу, пришлось позвонить ещё. Учитель понял, что добился успеха, когда музыка стала немного тише. — Здрасьте, — растерянно произнес Антон, ожидая увидеть кого угодно, но не историка. — Ты бы хоть поинтересовался, кто за дверью, — поучительно произносит Арсений Сергеевич. — Позволишь войти? — А, конечно! — Шастун отошел от шока и отступил, пропуская гостя в квартиру и тут же закрывая за ним дверь. Парень выключил музыку, чтобы не перекрикивать её. Мужчина поставил небольшой пакет на пол, разулся и осмотрелся. Довольно просторная и светлая квартира с высокими потолками. В ней было бы приятно находиться, если бы не одно «но» — было слишком пусто для помещения, в котором жила семья. Не хватало бытовых мелочей, предметов одежды и даже обуви. Расставленные вдоль стен коробки были ещё упакованы. — Ещё не успел обжиться, — прокомментировал парень, проследив за взглядом мужчины. — Чай, кофе? Может хотите есть? — Я бы не отказался с тобой поужинать, если ты не против, — улыбнулся Арсений и последовал за Антоном, когда тот повел его на кухню. — А где мама? Могу я с ней познакомиться? — Она на работе, — сразу же ответил Шастун, и прозвучало это так, будто ответ уже вылетал на уровне рефлекса. С сомнением мужчина обвел взглядом кухню и не обнаружил признаков присутствия в доме второго человека. — Арсений Сергеевич, — осторожно начал парень и поставил сковородку на плиту. — Вы ведь не просто так приехали? — Не просто так, — подтвердил учитель, — Заходила Инга, наш библиотекарь, передала несколько учебников по истории. Я хотел их передать тебе на самоподготовке, но вот незадача, тебя там не оказалось, — юноша стоял спиной к мужчине, боясь смотреть ему в глаза. Теперь и он прогульщик. Антон разбил яйца над сковородкой, бросил туда несколько ломтиков колбасы и обильно посолил. Всё это время Попов ждал либо объяснений, либо зрительного контакта — разговаривать со спиной сомнительное удовольствие. — Извините, — решается наконец парень и медленно оборачивается. — Я был расстроен после этого провала. Меня будто вернули с небес на землю. Если до этого урока я искренне верил, что хотя бы в истории я лучший, то сейчас понимаю, что это не так. Я был в отчаянии и не знал, куда идти, поэтому ушел домой. Арсений внимательно слушал, после чего встал и подошел к Шастуну. Юноша поднял виноватый взгляд и поджал губы, искренне раскаиваясь в своем поступке. — Если ты запутался, тебе страшно или ты не знаешь, что делать, приходи ко мне, — простая фраза, но слова очень сильно тронули парня. Он не понимал, чем успел заслужить такое отношение к себе? — Долг учителя? — усмехается мальчишка. Ему почему-то было страшно услышать положительный ответ. — Нет, — серьезно произносит Попов, а Антон облегченно выдыхает. — И в следующий раз, если надумаешь уйти с уроков, будь добр, оповести меня. — А что, переживали, когда потеряли меня? — довольно улыбается мальчишка. От былых угрызений совести за самовольный уход из школы не осталось и следа. — Конечно, переживал, — подыграл учитель, — некому было дежурить в классе и мусор выносить. Шастун от души рассмеялся, чувствуя долгожданное облегчение. Теперь ситуация на уроке истории казалась ему пустяковой. Арсений широко улыбнулся. Он впервые видел Антона таким беззаботным и веселым, поэтому старался запомнить всё: от звука его смеха до мелких морщинок, которые появлялись возле глаз, когда их обладатель улыбался. Пустая кухня вдруг сделалась более уютной и домашней. Парень не заметил, как сам сократил расстояние, оказавшись ближе к учителю. Отсмеявшись, подросток встретился взглядом с учителем и просто молчал. Что-то особенное было в этом моменте для обоих. — О Боже, Антон! — резко выдыхает Попов и отодвигает школьника в сторону. За спиной Шастуна показался дым от сгоревшей яичницы, про которую все благополучно забыли. Мужчина выключает плиту и открывает окна в доме, чтобы неприятный запах гари выветрился как можно скорее. — Ну что за пиздец, — ругается мальчишка, вилкой ковыряясь в их неудавшемся ужине.