—Да тут целая серия этих статей.
—Я - толстая кишка Джека. Я - желудок Джека. Да, если у меня будет рак, Джек умрет.
***
—После боя, громкость звуков, снижалась.
—Что?
—И все становилось по силам.
—С кем бы ты хотела подраться?
—Например, со своим босом.
—Правда?
—А с кем бы подралась ты?
—Со своей матерью.
—Я свою не знаю. То есть знаю кто она. Она ушла от нас, когда мне было шесть,
вышла замуж за другого мужчину, у них родились дети.
—Она проделывала это раз в шесть лет - переезжала и заводила другую семью.
Ублюдка влезла в бизнес. Она не имела высшего образования, хотела чтобы я получила его.
—Знакомая история. Я закончила университет, звоню ей, спрашиваю, что дальше. А она говорит: "Устройся на работу." Мне 25. Опять звоню и спрашиваю: "Мать, что дальше?". А она: "Не знаю, выйди замуж".
—Прямо как у меня.
—Я не могу выйти замуж. Я двадцати-пятилетняя девчонка. Мы из поколения девушек, выращенных мужчинами. Поможет ли другой мужчина в решении наших проблем?
Большую часть недели мы проводили как
идеальная супружеская пара. Но по субботним вечерам мы узнавали что-то новое. И все сильнее убеждались в том, что мы неодиноки. Раньше, когда я злилась или был подавлена, я принималась вылизывать свой кондоминиум.
По идее мне следовало бы заняться поисками жилья, заняться торговлей со страховой компанией по поводу
суммы возмещения ущерба.
Я должна был горевать, лишившись всех этих дивных, поганых причиндалов.
Но я не горевала.
Основная цель кибернетизации офиса -
повышение продуктивности.
По утрам в понедельник я думала о следующих выходных.
—А можно сделать пиктограмму василькового цвета?
—Да, безусловно.
—Продуктивность - вот что самое главное.
Ведь время - это деньги. Я уже продемонстрировал это. Тебе понравилось?
—Можно проглотить пинту крови, прежде чем тебя вывернет. Все это и так было самоочевидным.
Мы с Виолой лишь облекли это в форму.
Это крутилось на языке у каждого, а мы с Виолеттой лишь нашли этому имя.
—Хватит, ребята, пора по домам. Выключи музыку, запри дверь.—говорил мужчина, бегая по клубу.
Каждую неделю Виолетта оглашала правила, о которых мы с ней условились.
—Господа, добро пожаловать в бойцовский клуб! Первое правило клуба: не упоминать о бойцовском клубе. Второе правило клуба: не упоминать о бойцовском клубе. Третье правило клуба: боец крикнул "стоп", выдохся, отключился - бой окончен.
Четвертое - в бою участвуют лишь двое.
Пятое - бои идут один за другим.
Шестое - снимать обувь и рубашки.
Седьмое - бой продолжается столько, сколько нужно. Восьмое и последнее - тот, кто впервые пришел в клуб - примет бой.
Паренек с моей работы, Рикки, не мог запомнить, черной или синей пастой надо заказать пушку. Но тот же Рикки сравнялся с Богом, когда колошматил метрдотеля из соседнего кафе.
Временами, до слуха доносились лишь жесткие звуки ударов. Или клокочащие всхлипы, когда бойцу перехватывало дыхание. Только там каждый понимал, что он живее всех живых, но бойцовский клуб существует лишь в промежутке между началом боев и его завершением.
Даже если я видела, что кто-то от души подрался, передо мной был уже другой человек. Кто-то в бойцовском клубе - это одно, а кто-то в остальной жизни - иное.
Мышцы новичка в боцовском клубе походили на рыхлое тесто.
Через пару недель начинало казаться,
как будто они высечены из дерева.
***
—С кем бы ты хотела подраться из знаменитостей?
—Уже умерших?
—Все равно. Кто круче?
—С Кевином Дейлом. А ты?
—С Шефнером.
—Я бы с Уильямом Шефнером.
Все мы стали иначе воспринимать мир.
Оказываясь в разных местах мы заново давали всему оценку.
Я чувствовала жалость к девушкам, усердно занимававшихся
гимнастикой, чтобы выглядеть так,
как им велят Кельвин Кляйн или Томми Хильфигер.
—Девушка так должна выглядеть?—сказала девушка Виолетте, показав на рекламу в метро.
—Самосовершенствование - это мастурбация, а вот саморазрушение...
Простите.
В бойцовском клубе победа и поражение ничего не значили, слова не играли роли.
Истерические выкрики звучали
на всеобщем языке пятидесятников.
Бой заканчивался, вопросы оставались неразрешенными, но ничто уже не имело значения.
