Стерва

29 1 0
                                    

Центр Москвы. От красоты и изобилия вокруг было трудно дышать. Остановившись у богатого украшенного ресторана, Фархад заглушил машину и вышел на улицу. На пороге уже стоял Саша, его армейский друг и широко улыбаясь, махал рукой.

— Белый! — парень подошел к другу и обнял его, радуясь встрече.

— Фара! — Белов крепко сжал друга в своих объятиях, — как же я рад тебя видеть!

— Я тоже, Саня, я тоже, — он чуть отстранился, оглядывая друга.

— Пойдем внутрь, ребята уже заждались, — рука Белова мягко подталкивала друга ко входу.

Ресторан встречал ярким, богатым интерьером, живой музыкой, ненавязчивым запахом еды и приветливым персоналом. От встречи с другом и всей этой атмосферы на душе стало тепло и спокойно. Пройдя вглубь зала, парни подошли к столику, за которым уже сидели Фил, Космос и Пчела. Они о чем-то весело разговаривали, звонко чокаясь рюмками с водкой.

— А вот и наш Фарик, — весело сказал Белов, — наконец собрались все вместе.

— Фархад, рад тебя видеть, — Валера поднялся и обнял друга, шутливо потрепав его по голове.

Следом поднялись Пчела и Космос. Обменявшись теплыми словами и пожав друг другу руки, они уселись за стол. Официантка тут же подошла к столику и протянула Фархаду меню.

— Девушка, можно пожалуйста принести пепельницу? — перелистывая страницы меню, Фархад обратился к официантке.

Она быстро удалилась, вернувшись через минуту с пепельницей.

— Ну что, как ваши дела? — поджигая сигарету, парень обратился к друзьям.

— Да все отлично, работаем, крутимся понемногу, — с усмешкой ответил Белов, — ты как?

— Замечательно. Очень рад вернуться в Москву, свобода.. — парень сделал глубокую затяжку и откинулся на спинку дивана, — красота, мне этой свободы не хватало, — выдыхая дым продолжил он

— А что, в Душанбе тебе гайки закручивают и не дают свободы? — с издевкой поинтересовался Пчелкин.

— Ну родители у меня строгие, ты же знаешь. Для мамы я до сих маленький мальчик, она все еще пытается меня опекать, — Фархад тяжело вздохнул, — я ценю их заботу, но порой они меня этим душат.

— Ну ты же единственный сын, наследник и все такое, поэтому и трясутся за тебя, — продолжал язвить Витя.

Запретный плод Where stories live. Discover now