Мы влипли

27

Глава 27
Юлия
— Это все? Все, что он сказал или есть что-то еще? — спрашиваю тихо, но Андрей слышит.
— Ну… в общем, все.
— Ты уверен?
— Ладно. Сказал, что, если он останется, ты можешь надумать лишнего. То, чего на самом деле нет.
То, чего нет? Ясно.
— Так как насчет яичницы, юль?
— Извини, нет аппетита.
Андрей смотрит на меня несколько долгих секунд, после чего пожимает плечами.
— Тогда чай. От чая ты, надеюсь, не откажешься?
— Давай чай, — говорю только затем, чтобы переключить внимание парня с себя на что-то другое.
Андрей отходит к столешнице, я же продолжаю сидеть и смотреть в одну точку. Размышляю о том, что происходит.
Даня уехал. Не захотел остаться. Уехал и может получиться так, что теперь я не увижу его очень долго. Навряд ли стоит рассчитывать на то, что он вернется в этот город. По крайней мере, по своей воле.
А что делать мне? Невысказанные слова и эмоции так сильно распирают грудь, что мешают нормально дышать. Мне плохо и пока я не озвучу дане все то, что так хочу ему сказать, навряд ли почувствую себя лучше.
— Держи, — врезается в мысли голос Андрея и на стол передо мной опускается чашка с ароматным напитком.
— Нашел только ромашковый, но это даже хорошо. Говорят, успокаивает нервы. Если туда добавлена действительно ромашка, а не ароматизатор.
— Спасибо.
Беру в руки чашку и начинаю отпивать душистый кипяток небольшими глотками, следя за тем, чтобы не обжечься.
Андрей устраивается за столом напротив меня. Тоже пьет чай и сверлит взглядом исподлобья.
Это нервирует.
— Что? — не выдерживаю.
— Да так. Гадаю, что будешь делать дальше.
— В каком смысле?
— Поедешь за ним или останешься?
Мои плечи непроизвольно подрагивают.
Отодвигаю чашку в сторону и поднимаюсь из-за стола.
Пересекаю кухню и подхожу к окну. Заставляю себя рассматривать пейзаж, а сама закусываю губу. Лишь бы не расплакаться.
Вдох-выдох. Еще раз. И еще.
— У мамы скоро День рождения, так что в любом случае поеду, — произношу, наконец, стараясь, чтобы голос звучал ровно и буднично.
Говорю, а сама продолжаю смотреть в окно.
— Как раз готовилась к поездке, когда произошло все это. На работе отпросилась, и в университете.
Чувствую за спиной движение.
Андрей идет ко мне и встает рядом на расстоянии вытянутой руки.
— Просто поедешь или попытаешься поговорить?
Разворачиваюсь лицом к парню.
— Я хочу с ним поговорить, очень хочу. Но… если ему это не нужно…
Замолкаю на секунду, но тут же продолжаю мысль.
— Черт, я не знаю. Наверное, он и слушать ничего не станет, раз все так, как ты мне сообщил.
Андрей смотрит на меня скептически и это выводит из равновесия.
Снова отворачиваюсь. Хватаюсь руками за подоконник, чтобы не упасть, потому что я опять чувствую головокружение. Так всегда бывает, когда сильно нервничаю. И совсем не обязательно для этого пить воду с добавками.
— Слушай, юль.
Голос Андрея доносится словно из тумана.
— Я, конечно, передал тебе все, что тут наговорил даня, хоть мне и не хотелось. Сделал это только для того, чтобы ты понимала его настрой. И чтобы у тебя не случилось вот такого шока, как сейчас, если он вдруг решит озвучить весь этот бред тебе лично. А теперь послушай меня. Ты слушаешь?
Не могу говорить, только киваю.
— Хорошо. Так вот, чтобы не сделал и не сказал Даня, по факту, ему плохо точно также, как и тебе.
Я молчу.
— юль, ты услышала? Скажи что-нибудь.
Что ему сказать?
— Я не знаю.
Это единственное, что получается выдавить из себя.
— Теперь знаешь. Если он вдруг начнет говорить тебе что-то подобное, не слушай. Просто не слушай его. Поняла?
Я снова киваю и несколько следующих минут проходят в молчании.
Наконец, я чувствую, что в состоянии нормально передвигаться. Отступаю от окна и снова поворачиваюсь к Андрею.
— Ладно, я пойду.
— Не веришь?
— Я не знаю. Но обещаю, что поговорю с ним. По крайней мере, попытаюсь это сделать.
— Хорошо.
— Андрей, спасибо тебе за все. За поддержку сейчас и там, во время боев. За то, что помог дане и… мне.
— Не за что. Друзья Милохина и мои друзья тоже. Так всегда было. Если надо, обращайся.
— Спасибо еще раз.
Андрей провожает меня. Сначала до двери, а потом и до входа в общежитие.
— Тут близко, чего уж там, — объясняет свое решение, и я не возражаю. Когда кто-то из друзей дани рядом, я чувствую себя не так одиноко.
Теперь я в полной мере понимаю, что значит, быть под защитой. И могу сравнить это чувство непоколебимой уверенности с теми леденящими душу ощущениями, когда ты такой защиты лишен. Сейчас я так остро осознаю, что именно делал для меня даня.
В комнате никого нет.
Это хорошо, потому что мне не хочется ни с кем разговаривать, тем более с болтливой Лесей. Хоть мы и не виделись всего сутки, мне кажется, с этого момента прошла целая жизнь.
Кстати о времени.
До отъезда мне нужно решить вопрос с новым телефоном. Заказывать доставку и ждать ее несколько дней я не могу себе позволить, значит нужно спуститься вниз, дойти до магазина и купить что-то из того, что будет в наличии.
Когда сумка собрана, оставляю ее на кровати и спускаюсь вниз.
— О, Гаврилина, — восклицает тетя Дуся, лишь только я прохожу мимо нее, — а ну-ка стой!
Когда входила, грозной комендантши не было на месте, зато сейчас все внимание женщины приковано ко мне.
— Здравствуйте, — говорю вежливо, но непроизвольно подбираюсь.
Перебираю в уме, какое из правил могла нарушить, но вроде бы за последнее время я не делала ничего такого, что могло бы привлечь ко мне повышенное внимание. То, что не ночевала в общаге, даже в расчет не беру. На это никто и никогда не смотрит.
— Тебе тут посылка, — говорит вдруг тетя Дуся, — курьер пару часов назад доставил. Оплаченная.
‍  ‌ ‌     ‌ ‌ ‌     ‌   ‌ ‌   ‌       ‌   ‌ ‌ ‌   ‌ ‌       ‌ ‌     ‌ ‌   ‌   ‌       ‌   ‌ ‌‍Нервозность тут же заменяется недоумением. А потом учащенным сердцебиением и мурашками по спине.
— Мне? От кого?
— Такс, минуту, — и тетя Дуся нацепляет на нос очки.
— Тут не написано. Но ты ж должна знать, что заказывала. В общем, забирай.
И она подает мне небольшой прямоугольный сверток.
— Спасибо большое.
Хочу открыть сверток, но тетя Дуся так вытягивает шею, что я вынуждена притормозить.
Побыстрее выхожу на улицу, делаю несколько шагов в сторону, чтобы не мешаться никому на проходе, и разрываю пакет.
Какая-то коробка, обернутая в пупырчатую пленку.
Разворачиваю и смотрю на коробку с новой волной недоумения.
Можно уже не гадать, по изображению на упаковке итак ясно, что это.
Айфон последней модели.
Точно такой, какой у меня был и остался в лапах Семена.
Осторожно выдыхаю и осматриваюсь по сторонам, будто отправитель посылки может сидеть у нас во дворе и наблюдать за моей реакцией.
Это, конечно же, не так, потому что «Мерседеса» поблизости не наблюдается. А я не сомневаюсь, что это дело рук Игната Сергеевича.
Только он и адвокат знали, что у меня теперь нет телефона. даня с Андреем могли догадываться, хотя разговора об этом не велось, но им бы некогда было этим заниматься. А если бы вдруг пришла охота, например, Андрею, ему бы не понадобилось прибегать к услугам курьера.
Не знаю, как отнестись к такому вниманию со стороны отца дани. Особенно в свете слишком сложных отношений с его сыном.
Не знаю, а потому просто кладу подарок в рюкзак и иду в салон только затем, чтобы восстановить симку.
Дело не занимает много времени. Я предъявляю паспорт, объясняю, что потеряла прошлую сим-карту и прошу ее заблокировать. Буквально через пару минут получаю в обмен новую с этим же номером.
Распаковываю телефон и активирую карту. Теперь все как прежде, будто этой ночью не случилось ничего и от всех событий не осталось и следа.
Возвращаюсь в общежитие.
На часах почти пять, а значит, коридоры общаги сейчас начнут оживать. Нужно сматываться, пока никто не пристал с расспросами. Леся тоже скоро должна прийти.
Не успеваю подумать об этом, как дверь распахивается и в комнату влетает соседка.
— юль, ты не ночевала сегодня, — тут же с ходу набрасывается на меня она, а потом переводит взгляд на дорожную сумку.
— И куда ты уезжаешь? Съезжаешь к кому-то в квартиру?
Она прищуривается и начинает играть бровями.
— Еду домой, я говорила.
— А, да, мамин День рождения, — хлопает себя по лбу Леся.
— Да.
— Я и забыла. Ну, а где провела ночь?
— Да так.
В этот момент в комнату вваливаются Таня и Вика.
— Ну и? — с вызовом произносит Вика и шагает ко мне, а Таня упирает руки в бока.
За всеми событиями я успела забыть о существовании лже-подруг, а потому не могу понять сути их претензий.
— Что, ну и?
Мне нужно окончательно подытожить, все ли взяла с собой, чтобы потом не пришлось возвращаться с полдороги. Посторонние сильно мешают.
— Как что? — цедит Вика.
— Вечеринка! Сегодня! Ты всю неделю кормила нас россказнями, что Даня твой парень и что он приедет, а сама, значит врала? Вещички, я смотрю, собираешь. Решила сбежать?
— Вик, ты в своем уме? Мне просто нужно уехать, вот и все.
— Уехать? Вот так просто, да? Я ей тут чаи всю неделю таскаю, а она «нужно уехать».
— Да, — вторит подруге Таня, — так не делается, юль. Обещала, так выполняй! Прямо при нас звони дане и приглашай его на вечеринку.
— Да отвалите, — отвечаю сразу обеим и подхватываю сумку.
— Что? Как ты со мной разговариваешь? Ты, лахудра! — взвизгивает Вика и кидается на меня, но я уворачиваюсь и легонько толкаю ее в грудь.
— Уйди с дороги.
Мой голос спокоен, но я точно знаю, что запросто справлюсь с каждой из них.
Вика не удерживается на ногах и плюхается на мою кровать.
Я подхватываю сумку и не задерживаясь дольше ни секунды, пересекаю комнату. Выхожу и, не оборачиваясь, закрываю за собой дверь. Пусть только попробуют преследовать или попытаются остановить, мало им не покажется.
Но, слава богу, меня никто не преследует.
Беспрепятственно спускаюсь по лестнице и одновременно с этим вызываю такси до автовокзала.
Спустя полтора часа уже сижу в автобусе, который везет меня в родной город.