Никто, кроме тебя #1 |18+|

Эпилог

Чтобы восстать из собственного пепла, Феникс должен сначала сгореть.“

—  Октавия Батлер

_________◇_________

Месяц спустя
Даниэль

Когда открыли железную дверь камеры, все прислушались. Замолчали.

Я же лежал на койке, уставившись в потолок. Молчал. Казалось, после всего, было не о чем говорить. И слушать никого не хотелось.

— Конселло! — выкрикнул сосед справа.

Торри — все называли его по кличке. Впрочем, все обращались друг к другу по кличкам.

Я заморгал, вновь отгоняя образ Андреа из головы, и посмотрел на парня. Он улыбался, качая головой.

— Опять в мыслях утопаешь? Там тебя зовут, — он кивнул в сторону двери.

Устало встав, направился к выходу. Мужчина в форме встретил с безразличным взглядом и таким же тоном выговорил:

— К тебе посетитель.

Это мог быть Тристан, Габриэль или Каир. Один из трех, не больше. Инесс я не позволял приходить в эту дыру, как и ровным счетом Адриане.

Меня повели по холодному пропахшему сыростью коридору. Неожиданно, но мы вошли в комнату для сдачи показаний. Никого не было.

— Где мой посетитель? — хмурюсь, усаживаясь на стул, напротив.

Именно в этот момент дверь открывается, и на пороге оказывается Дарио. Но кажется он не особо хотел говорить. Ублюдок был рад, что смог посадить меня за решётку, и теперь у него была одна цель: вытащить Тристана из «Corvi».

Он отходит в сторону, и я застываю, не в силах двинуться.

Андреа стояла за его спиной, безразлично и холодно смотря на меня, что руки сжались. На ней был мешковатый свитер, рукава которого она натянула до самых пальцев. Посмотрел на них, и сразу уловил себя на мысли, что она могла вновь себя резать. И это заставляло ненавидеть себя ещё больше.

Снова поднял взгляд, смотря в её глаза.

Больше не было.

В её глазах больше не было того блеска, с которым она смотрела на меня, и это осознание убивало изнутри.

— Спасибо, — поблагодарила она Дарио, кратко улыбнувшись.

Но это не была её улыбка. Она была мёртвой, безжизненной и фальшивой.

Все это не моя Андреа. Это была не она.

Дарио кивнул, и они с охранником удалились. Дверь захлопнулась. Наступила гробовая тишина. Ни я, ни Андреа, не дышали. Словно один вдох, и все могло сломаться. Разлететься по сторонам, как хрупкий карточный домик.

Андреа села, напротив. Молча. А я, следил за каждым её движением. Хотел уловить хоть что-то. Запах, тёплый взгляд, улыбку. Хоть что-то, но не этот холод. Не это безразличие.

— Знаешь, почему я пришла спустя месяц? — её голос был совершенно холодным. Ни одной эмоции и чувств. Ни-че-го.

Птичка смотрела прямо в мои глаза, с улыбкой на губах. Но я знал, что это совершенно не то, чего она на самом деле проживала внутри.

— Я боялась, — ответила на свой же вопрос.

Я слушал, давая ей выговорится.

— Боялась тебя простить. Сорваться из-за любви к тебе, и закрыть глаза на этот ужас. Я боялась своей слабости перед тобой, но сейчас…, — горькая усмешка растянулась на бледных потрескавшихся губах, — Сейчас больше не боюсь. Я прожила в себе это, и смогла прийти.

Снова наступила тишина, и я решился.

— Андреа, я…

Она не дала мне сказать. Поддалась вперёд, и замотала головой. Изумрудные глаза сверкали от слез. Она вновь, как обычно, сдерживала их, сжимая руки в кулак.

— Нет, нет, нет, — тараторила птичка, продолжая улыбаться, — Сегодня буду говорить я. Ты будешь слушать меня. Ты. Выслушаешь. Меня, — она резко привстает, и наклоняется в мою сторону, оперившись руками в железный стол.

— Я доверяла тебе, Даниэль. Я доверила свое сердце, душу, жизнь. Я доверила тебе свое прошлое. Свое настоящее и будущее. — её голос набирал обороты. Андреа была на краю, как и я. — Но ты сломал все это. У меня только один вопрос: зачем ты дал мне влюбиться в себя, если знал, что разобьёшь моё сердце? — ее волосы упали между нами, и я почуял слабый запах диких роз, ощущая потребность вдохнуть этот запах побольше. Я не мог, и это меня убивало.

— Ты серьёзно думал, что я оставлю все без ответа? — Андреа рассмеялась, и я вправду переживал за её состояние. Она была не в себе, и как же сильно хотелось её обнять.

Андреа отвернулась, прикрывая лицо руками, и тяжело дыша. Я встал со своего места, и остановился напротив неё. Рука медленно потянулась к её рукам, но птичка отпряла от меня как от огня.

— Месяц назад, — она убрала руки с лица. Сейчас на нем не было даже той фальшивой улыбки, — Я узнала, что беременна.

Весь мир на миг остановился. Слова заставили неистово подпрыгнуть сердце.

Я никогда не думал о детях, но, когда Андреа заговорила о них, впервые понял, что хотел бы стать отцом. Эта мысль жила во мне эти месяцы. А сейчас я понимал…что буду им, но последующие слова спустили меня с небес на землю. Хотя нет…они разбили меня на части.

— Ты забрал у меня мать, Даниэль, а я забрала у тебя твоего первенца.

Брови сошлись на переносице. Я сделал резкий шаг в сторону Андреа. Она не шелохнулась, выдерживая мой взгляд.

— Что это значит? — запредельно тихо спросил я, сжимая руки все с большей силой, заглушая желание перевернуть все вокруг.

— Я сделала аборт, — вырвались кровавые слова с ее губ.

Еще никогда я не чувствовал себя настолько беспомощным.

После сказанного тело жило своей жизнью. Я прижал Андреа к стене позади, удерживая за плечи, и забыв, как дышать.

— Ты не могла этого сделать.

Мои слова вызывают у неё лишь смех.

— А ты серьёзно думал, что я буду носить под сердцем ребёнка убийцы моей матери? — она вновь кидает вызов. Андреа впервые доказала, что можно разбить меня еще больше.

— Нет, — отчаянно сорвалось с моих губ, — Ты не сделала бы этого. Он ведь был наш…

— Наш? — выкрикивает Андреа срываясь. Она толкает меня изо всех сил, а я не сопротивляюсь, когда птичка бьёт меня по груди не переставая.

Я уже ничего не чувствовал. Снова.

Мой ребёнок умер из-за меня.
Из-за меня.

— Закончилось! — закричала Андреа, — Все, что было между нами теперь не имеет смысла, — она бьёт, пока моя спина не касается противоположной стены, а после резко останавливается, и замирает.
— Закончилось, Даниэль, — запредельно тихо шепчет она, смотря в мои глаза, — Никто, кроме тебя не причинял мне столько боли. Но больше я не позволю.

Теперь мы были одинаково разбиты. Она смогла отомстить сполна. Смогла это сделать. Андреа подарила мне новую жизнь, и сама же ее забрала.

— Ты умер для меня, — продолжила она пускать ядовитые стрелы в моё сердце, — Я больше тебя не люблю, — по её щекам медленно скатились слезы. Птичка дала им волю, и отошла на шаг, — Прощай.

Андреа подошла к двери, когда я кинул ей вслед:

— Все же улетаешь от меня, птичка?

Она оборачивается, и слабая улыбка касается её губ.

— Ты подарил мне эти крылья, Даниэль, и сам же их сломал.

Она уходит.

Я знал, что навсегда. Знал, что она не простит. Все это было просто невозможным.

Я не держал на неё злости из-за аборта. Это был её выбор. Её тело, душа, сердце и решение. Я ненавидел себя. Всем сердцем ненавидел за то, что однажды дал ей влюбиться. Позволил дать чувствам волю, и разрушил все. Разрушил её и себя. Разрушил то хрупкое «мы», которое было лучшим в моей жизни.

Оно всегда будет лучшим.

Андреа

Выйдя из кабинки, где я поставила все точки над «и», изо всех ног рванула на улицу.

Все тело обдало дрожью. Я дрожала, не чувствуя ни рук, ни ног. Только боль, что оглушала, и слезы, стекающие без остановки. Выбежала из колонии, и побежала к трассе. Все вокруг стало белым шумом. Не видела ничего перед собой, и просто в один момент ощутила, как падаю на землю, и закрываю уши от оглушающего сигнала машины.

— Эй, вы в порядке? — слышу мужской голос, и открываю глаза. Мужчина присел рядом, и взволновано улыбнулся, когда увидел меня, — Опять вы, и опять на земле.

Не понимаю его, но он помогает мне встать, и садит на бордюр рядом, протягивая бутылку воды.

— Ну что на этот раз? — молодой человек присел рядом, пока я судорожно глотала воду.

— Извините, мы разве знакомы? — хмурюсь, все ещё чувствуя, как тело отдаётся дрожью.

— Да, а разве вы не помните, Андреа? — его карие глаза отражали тепло, — Я Маттис. Психолог.

Только потом понимаю, где и когда видела его.

— Я, наверное, вас задерживаю, — быстро встав, натягиваю рукава свитера, — И ваша машина…, — бросаю взгляд на раскрытую белую «Ауди», которая заставила всех сигналить и ругаться, раскрывая окна автомобилей.

Маттис будто только вспомнил о машине. Он посмотрел на меня, и улыбнулся на прощание:

— Возможно еще увидимся!

Возможно жизнь не такая уж и простая штука. Возможно судьба любит играть лишь по своим правилам. Возможно любовь оставляет ожоги. Но я справлюсь со всем. Не ради себя, так ради малыша, который жил под моим сердцем. Моего малыша. Единственный якорь, держащий меня на плаву.

Как оказалось, любовь не всегда бывает той самой. Порой любовь приходит, чтобы преподать жестокий урок. Показать тебе, что, когда ты обжигаешься об огонь, не стоит зажигать его во второй раз. Сгоришь ещё сильнее.

Я сгорела. Но вы слышали, что феникс восстаёт из пепла?

Так вот. Я — тот самый феникс.

_________◇_________

Конец первой части.
Продолжение следует…