Влюблен в идиота/Но ты влюблен в него

🤍Депрессия в темном углу Глава 19 часть 1🤍

Цзянь Суйин был одет только в один костюм, а на улице было более десяти градусов ниже нуля, но он продолжал идти, словно не чувствуя холода.

Он не знал, где Цзянь Суйлинь припарковал его машину, и не стал ее искать. Единственное, о чем он думал, — это как можно скорее убраться из этого места, от которого его тошнило.

Ли Юй догнал его, снял с себя пальто и накинул на него, пытаясь следом обнять.

Цзянь Суйин с отвращением оттолкнул его и продолжил идти по аллее.

Ранним утром первого дня Нового года по лунному календарю улицы были пусты, словно все вымерли и город остался безлюдным. По дороге проехало всего несколько машин. Но с тех пор как Суйин вышел, он не заметил ни одного такси.

Ли Юй вновь накрыл его своим пальто и крепко обнял.

— Не уходи, Цзянь-гэ... не уходи.

Цзянь Суйин ударил его локтем в бок. Ли Юй уже и так получил много травм, и боль от удара отразилась на его лице. Но несмотря на это, он все равно не отпустил его, укутав в свое пальто и прижимаясь всем телом.

— Я прошу тебя, Цзянь-гэ, — задыхаясь от слез, произнес он не отпуская его, — я прошу тебя, не уходи. Возвращайся со мной... Пошли домой... я прошу тебя...

Ли Юй чувствовал, что его нервы уже не выдерживают. То, что произошло сегодня, повергло его в пучину отчаяния и бессилия. И если бы Суйин не остановил его, то он бы, безусловно, убил Цзянь Суйлиня.

Когда он посмотрел на холодное и безжизненное лицо Цзянь Суйина, его сердце заныло*. Тот, кто сбил с ног гордого, сильного и неприступного Цзянь Суйина, столкнув его на землю и дав другим возможность воспользоваться и растоптать его, был не кто иной, как он сам.

*в тексте использовано «сердце заныло, как от линчи». Линчи 凌迟 — это казнь «тысячи надрезов». (медленный процесс, продолжительная смерть или медленное расчленение). Эти пытки и казнь, начали применять в Китае около 900 года нашей эры, и были они запрещены лишь в начале 1900-х годов.

На самом деле тот, кто заслуживает смерти, — это он, Ли Юй.

У Цзянь Суйина не было сил даже чтобы оттолкнуть его.

— Отпусти... — все, что мог он сказать.