На другом конце земли | Роман

20

Мы с Шурой стали соседями. Даже умудрились не сильно друг друга достать за два месяца, прожитых бок о бок. Вместе играли в теннис, плавали в бассейне. Как могли наслаждались прелестями нашего жилого комплекса.

После ограбления я и близко не подходила к той улице. Поначалу боялась вообще ступать за забор. Со временем привыкла, выбирала пути до магазина побезопаснее. Поход за продуктами был единственным поводом хоть куда-то выбраться.

Новый две тысячи двадцать третий год отметили в скромной компании. Дядя Олег тридцать первого числа весь день стоял у мангала на террасе в плавательных шортах и красной шапке Деда Мороза с помпушкой. Собственно, эта шапка стала нашим единственным атрибутом праздника, так что я даже не почувствовала теплой атмосферы, которую раньше так любила зимой.

Мясо выдалось на славу, но какое может быть настроение, когда за окном жарень и пальмы вместо снега с елками? Тема отзвонился поздравить еще в шесть вечера. Разница часовых поясов сильно сказывалась на нашем общении, едва удавалось поговорить хотя бы раз в неделю. Я скучала и грустила. Уснула сразу после полуночи. В общем, так себе получилось мероприятие.

Весь январь родители без конца мотались в миграционный центр, узнавали, какими способами можно остаться в Аргентине легально. В итоге меня сделали козлом отпущенья и путем множественных переговоров убедили пойти в местную школу, чтоб таким способом получить заветный статус гражданина страны.

Мама наняла репетитора на всю семью, как обычно, поставив меня перед фактом. Так что не удивительно, что все мои потуги в испанском сначала ограничивались лишь тем, что я кивала на любой вопрос и глупо улыбалась. Но побочные эффекты этого метода имелись значительные. Несколько раз на кассе мне всучили пакет, который для одной шоколадки был не нужен вовсе. А после того, как в овощном продавец отсыпал в три раза больше помидор, чем я просила, кивать на все подряд пришлось перестать. На помощь пришла фраза "No hablo español"*, обезоруживающая врага мгновенно и бесповоротно.

*Не говорю по-испански.

Сложно, знаете ли, гореть желанием учить новый язык, когда в тайне мечтаешь поскорее свинтить отсюда в родной Питер.

Ах, Питер... Каждый раз, когда Тема присылал видео с выступающими на уже заснеженных улицах музыкантами, я чуть не плакала от ностальгии.

Шло время. В отличии от питерской, температура на улице тут ползла не вниз, а вверх. И, когда в Буэнос-Айрес пришла аномальная жара, настал февраль.

– Быстрее, а то в школу опоздаем, – повторила мама уже в третий раз.

– Не волнуйся, все успеем. Мы же почти на месте, – отвечала ей тетя Оля, которая еле передвигалась по брусчатке на каблуках, взяв под руку Шуру.

И как ее вес вообще выдерживает такая хрупкая обувь?

Я плелась сзади, подпевая про себя играющей в одном наушнике песне The Offspring, и искренне надеялась, что нам откажут. Четыре квартала на автобусе да еще пешком от остановки... Каждый день сюда таскаться уже не было никакого желания. Неужели это реально самая близкая к нам школа?

– Аля, не отставай! И сними уже свои наушники...

Подчинившись маминому приказу, я дождалась окончания припева и нажала паузу. Пока убирала аэрподс в кейс, догнала вцепившуюся мертвой хваткой в руку сына тетю Олю.

– А вы отлично смотритесь.

– Не смешно, – буркнул мне Шура.

Мы завернули за угол. Взору открылось здание школы.