Укуси меня.

Глава 4

- А с каких пор тебе нравлюсь я?
- Нельзя отвечать вопросом на вопрос!
Юнги приподнимает книгу Платона.
- Сократ бы с тобой не согласился, - Чимин фыркает. Он терпеть не может философию. - Так с каких пор, куколка? - интересуется Юнги. Чимин задумчиво закусывает нижнюю губу. - Если честно, не знаю, - отвечает он, на что Юнги хмыкает, ведя пальцами по чиминовой шейке. В последнее время он пристрастился к этому занятию, но Чимин не жалуется. Скорее наоборот. Особенно когда тот останавливается над его пульсом и слегка надавливает.

- Ты мне всегда нравился, но прям понравинравился, когда я увидел тебя тогда с донором.
- Понравинравился? - прыскает Юнги.
- Понравился по-настоящему, - кивает Чимин. Юнги лишь качает головой, но потом отводит взгляд в сторону, пряча легкий румянец на лице. Прокашливается и, неспешно поглаживая пальцы Чимина, в конце концов спрашивает:
- Но что не так с донором?
- Я понял, что хочу быть на её месте.
Юнги хмыкает и притягивает Чима так, что спина младшего теперь плотно прижимается к его груди.
- Я захотел, чтобы ты занял её место, ещё когда только увидел тебя в дверном проёме. Чимин вдруг боится выдохнуть. Он разводит ноги, удобнее умещаясь на коленях хёна.
- Правда? Юнги кивнул в знак согласия.
- Вампиры очень... - он задумчиво закусывает губу, - территориальны. Чимину нравится, как звучит это слово.
- Обычно, когда кто-то прерывает процесс нашего кормления, мы становимся очень агрессивными.
Но Юнги не проявил тогда никакой агрессии. Он даже ухмыльнулся ему перед тем, как снова укусить девушку.
- Я не хотел тогда тебя напугать. Мне хотелось, чтобы ты присоединился к нам.
"Ох, черт", - думает Пак. От волнения его рука вцепилась за колено Юнги.
- П-правда что ли?
- Да, но это было бы довольно несправедливо, ведь, случись так, я бы забил на ту девушку и набросился на тебя. И дело не только в тебе самом. Твоя шея... - Юнги обвивает пальцами шею Чимина, надавливая большим пальцем в районе гортани. - Такая чистая, идеальная, не тронутая никем до меня... - уже шепчет Юнги, сжимая его шейку сильнее.
Чимин напрягается всем телом, как только кожи касаются горячие губы. Его всего начало потряхивать от предвкушения. Из Чимина вырывается несдержанный стон, как только он чувствует миновы клыки на шее. Но его тело внезапно поднимают, и вот он уже оказывается опрокинутым на диван. А Юнги уже стоит в нескольких метрах от него.
- Мне нужна кровь, - чеканит он и скрывается из поля зрения.
- Юнги! - кричит вдогонку младший.
Чимин врывается на кухню, где видит Юнги, высасывающего кровь из пакетика через трубочку так, словно он пьет обычный сок. Лицо Пака кривится от гнева.
- Я тебя ненавижу.
- Я проголодался, - говорит Юнги, хлебнув еще немного.
- А у меня есть кровь, - тычет на себя пальцем Чимин. - Причём везде.
- Знаю, - отвечает Юнги. - Даже очень хорошо.
Они молча смотрят друг на друга, ощущая заполняющее всю кухню напряжение. Но когда Юнги делает очередной глоток, хлюпающий звук из пакета тут же его рассеивает.
- Ну что за жизнь! - громко вздыхает Чимин.
- Только давай без драмы.
- Кто бы говорил вообще... К чему все это было? - взрывается Пак.
- Я захотел твоей крови, - невозмутимо заявляет старший.
- Так я же предлагаю!
Вампир манерно закатывает глаза:
- Мое решение все еще непоколебимо, куколка.
Чимин возмущенно пыхтит, но, раз Юнги только что чуть не укусил его, значит не так уж и непоколебимо его решение. Младший довольно улыбается про себя. Кажется, он на верном пути, даже если понятия не имеет, что делает. Это его лучший результат за всё время попыток добиться укуса, так что осталось не так уж и много. Он неспешно подходит к Юнги.
- Конечно, - Чимин мокро целует Юнги, отчего на губах остается немного чужой крови. Он медленно слизывает ее, наблюдая за взглядом Мина, что жадно впитывал движения его языка. - Твоё решение непоколебимо, солнце.
Юнги поднимает свое изумлённое лицо и бормочет едва различимое «Заткнись». На что Чимин хохочет и оставляет парня допивать свой кровавый напиток.
После недоукуса Юнги самоизолируется от Чимина. И как бы младший ни старался, дальше минета никогда не заходило, ибо, когда Юнги перевозбуждался, его совесть активировала самоконтроль, и, как правило, на этом всё и заканчивалось. С ним уже ничего не работало, и Паку от отчаяния начинало стремительно сносить крышу.