Клуб одиночества (Вин/Тим)

Глава 3. Эфир 52.

- Я хочу начать всё сначала, - в понедельник объявил Вин своему брату, останавливая любое активное действие, на которое тот мог быть способен. – Я подумал.

- Ты точно понимаешь, что только что сказал? – он от удивления опустился на кресло, удивленно вытягивая шею. – Снова страдания? Ты уверен, что он на это пойдет?

Вин был не уверен. Он абсолютно не был уверен в том, что происходило между ними в последнее время. Но он знал точно – тоска в сердце все сильнее стискивала грудь. За время их эфиров, которые Дин называл грандиозными, шоу взлетело на первое место по Пхукету. Им предлагали рекламу, упрашивали вести чаще, но Тим отказывался.

Вин не мог сказать точно, но кажется, их конкурс на самое лучшее описание мужских половых органов, а после женских, вошло в тренды. Господи, они тогда оттягивались по полной. Было весело не думать, что вечером ждет пустая кровать, не переживать за утро и то, как они будут друг другу в глаза смотреть, когда окончательно протрезвеют.

Говорить обо всем оказалось приятно.

Тим уже под вечер, в их любимом кафе, ел пад-тай и делился своими планами. Он расширялся в очередной раз и приглашал разные издательства, чтобы они проводила у него в магазинчике акции. Кто же знал, что книгами заниматься выгодно? Вин слушал об очередной книге, ловя по крупицам то, что упустил за годы их отношений.

Вин просто хотел быть рядом. Он видел рост Тима, видел, как он раскрылся и стал действительно походить на сильную личность.

Вин его душил. Он осознавал это с каждым разговором всё больше и всё больше сомневался в своем решении, принятом столько лет назад. Оказывается, говорить проще, чем переживать. Но задушит ли он его вновь? Сумеет ли принять полностью человека, а не завести себе питомца?

Раньше он бы сомневался. Но год эфиров, каждую пятницу, а после поход куда-либо, как целый год, наполненный романтики и любви. Не той, что скрывалась в постели, не той, что кружила вокруг и делалась центром мира. И то, что цвело в груди, становилось более четким.

Вин хотел проводить за такими внезапными разговорами, философией, шутками, приколами и даже тихой, ужасно грустной песней на пляже всю оставшуюся жизнь, до самой смерти. Когда эта мысль пришла, он сразу принял решение.