Сломленные. Разбитый асфальт.

Ножи в кармане

Агния сердито хлопнула дверью. Вот так всегда! Её лучшую подругу увели, а она должна отсиживаться. Да ещё и сказать никому ничего нельзя!
— Ты что? — спросила встревоженная Айгуль.
— М? Ничего. Просто с Вовой повздорили, — отмахнулась рыжая.
— Помиритесь, он понимающий. Хотя Сима ему не нравится, — Ахмерова хохотнула. — А у меня родители уехали, так что я с вами буду!
— Классно! — откинув мрачные думы улыбнулась Пчёлкина. Брат ясно сказал, никому ни слова.

— Да где эта женщина?! — возмущённо бубнил Марат. Агния вдруг не выдержала:
— Иди сюда! Ты, да. Гуля, ты тоже нужна. Турбо! И ты сюда дуй. Короче...

***

Очнувшись, я сразу же едва ли не померла от шока. Не было ни сырого подвала, ни верёвок, ни цепей, ни грязи и каких-либо пыток.
Я лежала на большой и удобной кровати. Голова ужасно раскалывалась и кружилась. Сотрясение явное, от него я даже подняться не могла. Собственное бессилие ужасно раздражало. Я стала дальше осматривать комнату. Светлая, с высокими потолками. Здесь был даже шкаф с зеркалом.
Собрав силы в кулак, я всё же встала. Правда, сразу же упала на пол... от боли и звона в голове наворачивались слёзы. Я до крови закусила губу. За звоном в башке я даже не слышала, есть ли в доме ещё кто-то. Опираясь на всё подряд я таки встала на ноги и подошла к зеркалу. Вся голова была в крови, волосы слиплись. На обложку, дамы и господа. За окном уже темнело. Это значит, что провалялась я тут ну часа три. И до сих пор никто не нашёл? М-да.
Дверь вдруг щёлкнула. Я в панике развернулась, уперевшись спиной в шкаф.
— Надо же. Серафима Змеева, давненько не виделись, — хмыкнул Шапка.
— Ещё бы в пять раз дольше не видеться, — прошипела я. — Что вам надо? Петуха ни я пришила.
— О, ты даже про Петуха знаешь? А, хотя тебя же из-за него чуть не прикопали в леске, — хмыкнул мотальщик.
— Н-да. Только вот не вышло, — хмыкнула я.
— Ага. Но и ты оказалась невиновной, так что... — пожал плечами парень. — Ты не переживай, от тебя нам ничего не надо. Мы брательника твоего ожидаем.
— Зачем? Отомстить за Петуха? А ты знаешь, за что Змей это сделал?!
— Да мне как-то...
— Его девушку Петух изнасиловал. И убил там же в подворотне. Так что по справедливости Змей поступил. А вот вы сейчас хренью занимаетесь, — процедила я.
— Да что нам какая-то девчонка?! — вскипел Шапка.
— Правильно! А если бы это сестра твоя была, м? Не думал, нет, что с ней так же могло бы произойти?
Шапка вдруг рпзмахнулся и ударил мне в губу. Затем молча вышел. От удара я упала на колени, а голова стала болеть вдвое сильнее. Поднявшись, я подошла к окну. Ну и дебилы, на самом деле. Гении просто. Либо уверены, что я не смогу сбежать через окно.
— Да перестань ты болеть уже! — я с психом ударила себя по щеке. Боль и немощность выводила. Окно не открывалось, на нём не было ручки. Выглянув, я поняла, что прыгать высоковато.
Я подошла к кровати и стянула с неё плед, простыню и одеяло. Связала всё это и стала завязывать на ножке кровати.
— Так вот, мы не договорили, — двкрь вдруг открылась и вошёл Шапка. Пользуясь его шоком я с мотком ткани в руках подбежала к окну и с локтя разбила его. Успела выбросить недо-канат, но на этом всё. Озверевший грязевский подлетел и схватил за волосы. Гневно матерясь, он ударил меня лицом об стену. Я вскрикнула. Он ударил снова. Я закричала. Тело отказывалось слушаться.
— Нет, нет, отстань, хватит! — вопила я, снова ударяясь об стену. Он вдруг отшвыривает меня на пол. В полёте я снесла со стены зеркало. Оно разбилось и осколки впились в руки. Я в ужасе вжалась в стену. Из глаз лились слёзы, я действительно подумала, что здесь меня и убьют. Шапка оказался совсем близко. Его руки сомкнулись на моей шее.
— Нет, нет, я не хочу! — плакала я. И вдруг, когда глаза мои уже совсем были готовы сомкнуться, Шапку одним мощным ударом отбрасывает к стене. Выстрел. Я кашляю, в панике глядя на новое действующее лицо. Ничего не соображаю, лишь рыдаю и пытаюсь откашляться.
— Всё, всё, сестрёнка. Всё закончилось, мы здесь. Успокойся, всё хорошо, — успокаивал меня человек, крепко прижимая к себе. Сначала мне показалось, будто это был Марат. Однако этот человек был крупнее. Вова.
— Серый где? — всхлипнула я, глядя в такие же, как у Марата карие глаза.
— Внизу. Пойдём. Сама сможешь? — Адидас поднялся и подал мне руку. Однако я даже не смогла встать. Поняв это, Вова попросту взял меня на руки и вышел из комнаты. Меня стало ужасно клонить в сон. Мы были в каком-то большом загородном доме. Мы шли по второму этажу, но с него было видно вестибюль первого, через перила. Это ж в какой глуши...
— Не-не, не надо, — напомнил Адидас. — Не спим, Сима. ЗМЕЙ, НАШЁЛ!
И, едва я увидела брата, в помещение ворвалась толпа грязевских, киношных и разъездовских. Толпа народу. Все они разом накинулись на Серого, но кто-то понёсся к нам. Адидас тут же опустил меня, ставя на ноги и прикрыл спиной.
— Всех с новым годом, сука, — процедил Старший. И вдруг, не успели к нам даже приблизиться, двери внизу снова распахнулись. В просторный вестибюль ввалилась ещё одна толпа.
— АЛЛАХ НАД НАМИ, ЗЕМЛЯ ПОД НАМИ, НОЖИ В КАРМАНЕ, ВПЕРЁД, МУСУЛЬМАНЕ! — прокричала вдруг рыжая бестия невероятно родным уже голосом. После выкрика Искры, заорали и все остальные Универсамовцы. За ними были ещё и Хади-Такташ, и Жилка, и Чайники.
— Спасены! — заулыбалась я. Вова обернулся на меня с такой же улыбкой.
Орать вдруг стали все. Все бросались друг на друга, уклонялись от ударов. Я побежала к знакомым. Адидас бежал следом, все хотели быть ближе к своим.
— СИМА! — позвал вдруг меня самый родной человек.
— МАРАТ! — взвизгнула я. Увидев парня, я ринулась навстречу ему. Однако, не успела я до него добежать, как на голову Суворову обрушилась арматура. Глаза закатываются и он падает. Я кричу. Меня хватают поперёк туловища и хотят куда-то оттащить. По запаху сигарет с ментолом узнаю Турбо... вырываюсь и подлетаю к Марату.
— Э-эй, Суворов, глаза открой! — в истерике кричу я. — Не смей, придурок!
Кровь. Везде кровь. В глазах темнеет и я падаю прямо на парня, закрывая его своим телом. Тут же кто-то пинает.