Элиза Тиара.
Моя любовь всецело принадлежала лишь одному человеку долгие годы. Я жила мыслью, что когда-то смогу стать частью его жизни, но судьба распорядилась иначе. Моя сестра заняла это место, разбив мое сердце на тысячи осколков, и только челов...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
—Вот эти цветы, - Сицилия указывает на расцветшие пионы, а затем поправляет свои локоны волос, — я сажала три года назад. Так нравилось возиться с ними. Хоть как-то отвлекалась.
Я слабо улыбаюсь, щурясь от солнца, и восхищенно оглядываю розовое платье на Сицилии, что подчеркивает ее фигуру, параллельно летая в облаках своих размышлений. В последнее время я поникаю из-за встречи с дядей, и каждый день пытаюсь убедить себя в том, что эта жизнь и правда то, чего я хочу.
—Тебе скучно со мной? – неожиданно спрашивает Сици, обхватывая тонкими пальцами мое запястье.
Я изумленно смотрю на девушку, и пытаюсь найти ответ, но она опережает меня.
—Прости, у меня мало интересных тем для разговора. Я почти не покидаю особняк, братья никогда не берут меня на мероприятия, а общаться с посторонними мне строго настрого запрещено. Я даже училась на домашнем обучении, если ты помнишь. Все, что я могу делать, это сажать цветы, читать книги и листать инстаграм, смотря на жизнь других.
Ее брови сгущаются, и она расстроенно вздыхает, опуская темные глаза.
—Нет, что ты! – восклицаю я, и беру ее руки в свои, нежно поглаживая бледную кожу ее ладоней, — я просто задумалась. Знаешь, я все еще привыкаю, но время, проведенное с тобой, скрашивает мои дни. Ты безумно интересная собеседница, Сицилия. Прости, что витаю в своих мыслях.
Девушка расцветает, словно ее любимые пионы, и улыбается широко и ярко, от чего мне хочется ее обнять. Я заключаю ее в объятия, и чувствую невероятную отдачу, когда она сжимает меня, и утыкается носом мне в волосы. За все время, сколько я нахожусь здесь, Сици и Виттория сделали все возможное, чтобы я чувствовала себя как дома. Каждый вечер они проводили со мной пару часов, рассказывая о своей семье, делясь маленькими тайнами, говорили об Андреа, и давали поддержку, которой мне так не хватало. Даже мама и Фелиса за все мои двадцать лет никогда не были так милы ко мне, как эти женщины за две недели проживания в их доме.
