Элиза Тиара.
Моя любовь всецело принадлежала лишь одному человеку долгие годы. Я жила мыслью, что когда-то смогу стать частью его жизни, но судьба распорядилась иначе. Моя сестра заняла это место, разбив мое сердце на тысячи осколков, и только челов...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Страх. Я был страхом для других на протяжении долгих лет. Внушал его своей фамилией, своей жестокостью и любовью к убийствам. Я боялся за Тео, боялся за Сицилию, но этот страх отличается от того, который я испытал. Когда оружие было наведено на Элизу, что под сердцем носит моего ребенка. На женщину, что доверилась мне, что поделилась своим теплом, что отдала мне всю себя, и даже больше. Гнев и страх бежали по моим венам, заставляя сердце колотиться быстрее. Я забыл обо всем, когда увидел, как пуля летит в ее сторону. Бездумно, я закрыл ее своим телом, готовый пожертвовать собой ради ее безопасности. В тот момент я почувствовал, что моя жизнь ничто по сравнению с ней, и что я готов сделать все возможное, чтобы защитить ее. Этот опыт показал мне, насколько сильно я люблю свою жену и насколько безумными могут быть чувства, когда сталкиваешься с угрозой потери ее. Я бы получил еще тысячи пуль только ради того, чтобы знать, что Элиза в безопасности. Что она в порядке.
—Ты будешь в порядке, amore, - доносится до меня тонкий голосок, и я открываю глаза, —просыпайся. Мы с малышом скучаем по тебе.
Мой взгляд немного расфокусирован, но я четко улавливаю маленький силуэт человека, что сидит рядом. Эти светлые пряди волос я узнаю из тысячи, и когда Элиза наклоняется ближе, касаясь моей щеки, я улыбаюсь, хоть и не до конца вижу ее лицо.
—Леди, - пытаюсь произнести я, но выходит тихий хрип, от чего я кашляю, немного приподнимая голову.
В груди слегка побаливает, и я рефлекторно кладу руку на нее, чувствуя бинты, обвивающие мое тело.
—Наконец-то, - облегченно проговаривает она, водя пальцем по моей щетине, —я чуть не сошла с ума, пока ждала, когда ты очнешься.
До меня доносится еле слышный аромат лимона, исходящий от Элизы, и я делаю глубокий вдох, чтобы слышать его лучше. Зрение потихоньку восстанавливается, и я устремляю взгляд на ее лицо, что выглядит бледным и уставшим. Физическая боль проходит, и наступает другая, внутренняя, куда сильнее давящая. Волнение об Элизе резко накатывает, сжимая все органы, начиная со здоровых, и заканчивая ранеными.
