Синдром Офелии

Преждевременное прощание

В аэропорту её никто не встретил. Даже Стейси не прислала за ней авто. Офелия накрыла лицо капюшоном плотнее прижала очки. Мир казался враждебным и чужим. Нервничая всё больше и больше, писательница вызвала убер.

Но в отеле её ждало новое разочарование, мистер Чапман более не оплачивал ее проживание, и более того попросил персонал собрать ее вещи и при встрече отдать в руки.

На пороге истерики Офелия набирала раз за разом номера Риты и Стейси, но обе помощницы не отвечали.

Офелия понимала что привлекает всеобщее внимание с горой чемоданов от Луи Витон, плачущая, в фойе отеля.

– Мисс могу я вам предложить помощь – с лицемерной улыбкой предложил распорядитель отеля. – если вы испытываете затруднения мы вызовем для вас такси.

– Такси я и сама могу вызвать, — буркнула Офелия. Немного помявшись она решила отправиться на съёмную квартиру где хранилась коллекция ее нарядов от кутюр.

На заднем сидении заказанного убера, Офелия была прижата чемоданами, так что не видела дороги.
Более полутора часов таксист добирался до места, а когда высадил ее, то девушка поняла что не сможет затащить всё сразу и либо половину придется оставить на улице, либо попросить этого таксиста помочь, что казалось ей не безопасным.

Она вздрогнула выронив телефон когда он разразился звонком. Увидев имя Марка на экране Офелия чуть не потеряла сознание, в глазах потемнело ноги ослабли, она осела на чемоданы и лихорадочно смахивая пальцем по дисплею приняла звонок.

– Марк! Марк это ты, – не в силах сдержаться воскликнула Офелия.

–Офелия нужно поговорить где ты сейчас? – глухим голосом ответил Марк, его было плохо слышно.

– Я на бульваре Уолшир, дом 900.

– Я скоро буду.

Он положил трубку, и Офелия глупо улыбаясь вытерла слезы.

Испытывая подъем и радостное возбуждение, Офелия попросила консьержа помочь ей донести чемоданы.

В квартире не было мебели, кроме огромного стола для раскройки, в каждой из трех комнат стояли многочисленные рейлы с запакованными в пакеты нарядами.

Наверняка Джим снабдил бы ее длиннющей отповедью о том, как глупо она себя повела купив все эти платья вместо собственного дома. Но раньше Офелия не задумывалась о таких вещах.
Ей казалось что всё еще успеется. И эти великолепные творения именитых дизайнеров будут стоять за стеклянными витринами в ее необъятном доме, когда-нибудь потом, в недалёком будущем.

Раздался звонок в дверь, Офелия подлетела к ней врезавшись ладонями в стену.

– Марк!

Он был невероятно бледен, даже сквозь загар, проступала неестественная белизна ,как будто в его теле не осталось ни одной кровинки.
На нем была черная тонкая майка, мягкий шерстяной пиджак и широкие брюки на высокой талии. Его приход она посчитала ни чем иным, как концом отношений со Сьюзен.

– Проходи, чего стоишь.

– Да, конечно, — Марк зашёл внутрь.

– Это представь не совсем квартира, тут склад. Только ванная комната работает. Здесь нет мебели и всё такое.
Меня выгнали из отеля, и Рита не берет трубку, так что я временно бездомная.— Офелия издала безумный смешок.

– Вот ужас, – расширил свои добрые глаза Марк.

– А ты как? — Офелия замялась, прижавшись к стене, пряча за спиной нервные пальцы.

– Нормально – скупо ответил он.

– Правда? –Офелия невесело рассмеялась.

Марк шагнул к ней, и она сглотнула, сердце от волнения немедленно скакнуло из груди к горлу.

Он положил ладонь на ее плечо. Марк старательно избегал смотреть ей в глаза, но в какой-то момент это стало совсем невозможно и на одну секунду они пересеклись взглядами. Марк остолбенел, весь исполненный мукой, так что у Офелии кольнуло от боли сердце.

– Что ... – тихо произнесла она, но Марк положил кончики пальцев на ее губы. Его рука на плече сжала ткань ее кофты. Он приблизился плотнее прижав ее к стене, поцеловал.

– Марк, – она с нежностью отстранилась, – но скажи...

– Нет-нет, не думай ни о чем. Я люблю тебя. Я так люблю тебя... – сказал он, закрыв глаза, каждое слово сопровождая жарким поцелуем.

Он забрался руками под ее широкую кофту и ласково и настойчиво трогал ее тело.

– Поцелуй меня. – он улыбнулся одними губами, а глаза выдавали полное отчаяние.

Офелия повиновалась, совершенно не имея сил в чем-либо ему отказать. Что за буря, что за война была у него на душе в тот момент? Она могла бы догадаться, раскрыть правду, которую он не хотел говорить, но не стала. Не стала бередить его душу.

Да лучше было забыть на миг об остальном мире, кажется это стало их с Марком способом, сбежать от реальности. Раздеваться целуя кожу, израненную невидимыми ранами. Прижимаясь, согревать остывшую на холоде кровь, замерзшими пальцами касаться разгоряченных чувств, чтобы исцелиться хотя бы на время.

Он положил ее на стол, в зеркале отражались их сплетенные тела. В этой квартире, не жилой и тихой, казалось можно укрыться на вечность, и никто не догадался бы их здесь искать.

Потом они долго еще целовались, но всё время молчали. Марк вышел из комнаты и в душе полилась вода. Офелия взяла с манекена черную треуголку с кружевами надела себе на голову. Она потянулась к телефону и увидела сообщение от Риты.

« Офелия, у нас есть хорошие новости. Нам удалось изъять все фотографии из сети. Поскольку ты и Марк не совершеннолетние то распространение публикация снимков попадают под статью распространение детской порнографии. Но к сожалению журналистов, не остановить. И потом все уже поняли что это было. Я советую тебе подумать над публичными извинениями.»

Офелия бросила телефон в груду одежды и запрокинула устало голову.

В комнате появился Марк он застегивал на себе одежду.

– Офелия, детка, –он подошел к ней взял ее лицо в свои ладони. – мне нужно идти. Сейчас я должен быть в другом месте. Прошу тебя выслушай меня и обещай, нет, поклянись что выполнишь, что я порошу.

–Хорошо, – Офелия пожала плечами. Марк расцеловал ее еще раз, тоскливо заглянул в ее уставшее лицо.

– Тебе придется сейчас быть очень сильной. Я знаю ты сможешь. Помни что ты Офелия Седнесс. Ты писательница, режиссер. Ты очень смелая и знаменитая, весь этот скандал пустяки, никто не смеет тебя осуждать. Понимаешь. Не позволяй никому тебя обидеть.

– Да, – робко согласилась она.

– Ты справишься, ты очень сильная, я знаю это. Я люблю тебя. Знай и это тоже.

Офелия почувствовала смутную тревогу его слова походили на прощание.

– Детка ты не будешь одна, пожалуйста вынеси всё это, подожди не много, и мы будем вместе, я надеюсь, если ты не передумаешь после всего.

– Марк.

– Нет, обещай поклянись!

– Клясться нельзя.

–Тем хуже для тебя, если ты посмеешь нарушить клятву.

– Так что ты хочешь.

– Поклянись, что я тебя никогда не потеряю.

– Я клянусь.

– Мне пора, увидимся.

Марк решительно вышел из квартиры так быстро, что она не успела осознать. Вот он был и вот его не стало.

Она оделась выглянула в окно, но Марка там уже давно не было.

Телефон словно прорвало и Стейси и Рита внезапно вспомнили про ее существование. Офелия раздавала указания, внутри беспокоясь о том, что возможно у неё теперь недостаточно денег чтобы оплачивать услуги Стейси и Риты. Первым делом она попросила кузину проверить ее счета и погасить все долги, которые имелись на тот момент. А Стейси должна была заняться перегонкой Корвета из Нью-Йорка в Л-А.
Потом Офелия поняла, что умирает от голода и что невероятно хочет спать, но пока Рита занималась финансами, то Офелия не решалась снять номер в отеле. Подумав немного писательница отправилась за своим доджем всё еще стоявшим на парковке отеля Ритц Карлтон, а оттуда уже направилась в ресторан мексиканской кухни. Хотя с тех пор как она покинула Нью-Йорк ее не оставляли мысли о персиках.

Марк сидел в кабинете мистера Чапмана, грузный старик с пыхтением уселся в кожаное кресло, напротив.

– Ну сынок надеюсь ты не передумал. Всё в силе?

– Разумеется, мистер Чапман. – Марку хотелось ответить ему агрессивно с вызовом посмотрев в голубые воспаленные глаза продюсера. Но стыд не позволял ему. Какое он имел право изображать из себя героя после постыдного и ужасного поведения которое он демонстрировал, всё это время. Мистер Чапман всего лишь думает, что делает добрый поступок по отношению к своей дочери.

– Как мужчина я тебя понимаю, у меня было море любовниц. Но как отец я должен наказать тебя. Ты знаешь всю жизнь я не особо учувствовал в жизни мое девочки. Сьюзен выросла доброй, нежной, одухотворенной. Я считаю это заслугой ее матери. Я рад что Сью не похожа на меня. Я всегда думал, как у такого ужасного человека как я могла родиться такая прекрасная девочка. Но я теперь понимаю, что я нужен для того чтобы защитить ее. Если бы она не хотела тебя, то ты бы гнил в канаве. Клянусь я убил бы тебя вот этими вот руками. Но раз Сьюзен хочет, чтобы ты был ее, ты будешь ее. Сейчас ты выйдешь на пресс-конференцию где признаешь свою вину, принесешь свои извинения. Объявишь что свадьба состоится. Это понятно?

– Да, мистер Чапман. – просто ответил Марк. Он этого ждал.

– И ты никогда больше не подойдешь к этой...

– Я понял, вас, не надо мистер Чапман – Марк резко поднялся с места, – прейдем лучше к делу.

Мистер Чапман задержал на Марке холодный взгляд.

– Без выкрутасов мальчик. Если ты обманешь меня. Я сотру в порошок твою маленькую шлюшку и тебя за одно.
— Я выполню своё обещание, а вы своё, — уже более агрессивно ответил Марк и встретился взглядом с Чапманом.
— Естественно, хитрый мальчишка, ты мне нравишься. — злобно прошипел Чапман, — ты получил, что хотел. Я не трону её, пока ты держишься от Офелии подальше.

На пресс-конференции собрались приглашенные журналисты, все они жаждали сенсации, растравливая себя для пущего эффекта, чтобы задать вопрос по больнее, чтобы вывести, подготовленного актера из себя.

– Мистер Хайнесс! Марк! – наперебой загалдели репортеры, когда он появился и сел за стол.

– В первую очередь, я хотел бы принести извинения своей невесте Сьюзан Чапман. Она не заслужила всего этого. Я ужасно сожалею что ей приходиться пройти через это. Из-за меня.
Общественность стала свидетелем той ситуации, которая говорит обо мне как не о самом хорошем человеке. Я плохой человек. Мне жаль.
Я не заслуживаю прощения. Но любовь. Как вам известно не знает границ. Сьюзан всё еще согласна быть моей женой.
Я раскаиваюсь в содеянном и обещаю, что больше никогда не расстрою мою дорогую Сьюзан. Теперь и навсегда она единственная моя любовь. Ее великодушие и необъятное любящее сердце покоряет своей чистотой.
Я прошу понимания, в том вопросе, что свадьба будет отложена на месяц. – Марк представил что играет роль в кино. Нет, он искренне сожалел, что поступал так со Сьюзан. Но говорить это на публику было тяжело. Тяжело и бессмысленно.

Иногда ему хотелось злиться на Сью, но он понимал, что пытается злостью оправдать свои поступки, вроде бы его вынудили. Но он знал, что это не так.

– Я прошу всех, – внезапно дрогнувшим голосом, сказал Марк, – оставить в покое Офелию Седнесс, и не мучить ее вопросами о случившемся.

– Разве эта сука, не должна ответить за то, что поступила как потаскуха? – рискованно приблизившись к столу спросил репортер.
Он не хотел конечно лично оскорбить Офелию, лишь желал спровоцировать эмоции, и ему это удалось.

Марк медленно закусил губу опрокинув голову вниз, затем вылетев из-за стола, повалил репортера на землю и нанес ему несколько ударов в челюсть. Их быстро разняли. Но конференцию можно было считать оконченной.

Офелия сидела в ресторане пустыми глазами наблюдая за проходящими мимо людьми, она только что увидела пресс-конференцию Марка в прямом эфире. Музыка в кафе казалась ей невыносимо громкой, Офелия встала, не зная, что собирается делать, покачнувшись она упала, в глазах потемнело.

Через какое–то время писательница очнулась, над ней склонилась официантка.

– Вам плохо? – спросила она с сильным акцентом.

– Да, – ответила Офелия.

– Вам вызвать скорую помощь?

– Нет. – писательница покачала головой. – Всё в порядке, идите, спасибо вам, спасибо.

Опираясь на сидение кафешного диванчика Офелия поднялась.

– У вас можно курить?

– Нет мисс. – официантка покосилась на неё и ушла.

Офелия взяла сумку, похлопала себя по карманам и не обнаружила сигарет.

Она села за руль Доджа, бессильно упёрлась головой в оплётку из полированного дерева. Она хотела заплакать, но слез уже не было, она была пуста. Пустота принесла невероятную легкость и свободу.

Ей надоело бояться, но всё что могло ужасного произойти – произошло, и теперь она была как дух, всё проходило сквозь нее. Привычным маршрутом она приехала к Джиму. Он не ждал ее, но Офелия больше ни к кому не могла заявится.

Бросив машину открытой из последних сил, ощущая, как призрачность поглощает ее тело, забирая физическую сущность, Офелия прошла к дому Джима и замерла на пороге.

Помявшись в нерешительности, она повернулась чтобы уйти.

– Офелия, это ты – послышался голос Джима. – заходи скорее.

– Джим, – прошептала Офелия, – прости меня.

Он вышел к ней втянул ее в дом усадил на диван. Там всё было как прежде, белая мебель коричневые деревянные столы и консоли, старый проигрыватель и радио.

– Вот выпей-ка чаю, – Джим вложил в ее руки чашку. – ты ужасно выглядишь.

Офелия расплакалась на этот раз сердце было уязвлено добротой и заботой Джима. Как он может после всего того что она сделала любить ее.

– Джим мне негде жить.

– Поживи у меня.

– Я не могу.

– Конечно можешь. – он замялся, — ты не думай ничего плохого. Будем жить как друзья. В общем как раньше.

– Спасибо Джим, это не на всё время. Просто пока я не найду новый дом. Думаю я потом стану отшельницей и буду жить на Гавайях.

До ночи она просидела на диване слушая ноктюрны Шопена. Джим время от времени наведывался к ней проверяя ее состояние. Она не меняла позы, просто сидела, опершись на подушки и смотрела на улицу.

В звонок на въездных воротах позвонили. Джим вскинул брови и отправился к домофону, чтобы посмотреть кто пришел.

С первого взгляда Джим понял, что Марк Хайнесс в стельку пьян и решил забыть об увиденном и не открывать дверь.

Но Марк звонил и звонил, чтобы это не привлекло внимание Офелии, Джим всё-таки вышел на улицу к нежданному гостю.

– Какого черта ты припёрся? – Джим толкнул Марка в грудь, тот покачнулся но устоял.

Хайнесс поднял на Джима затуманенный взгляд.

– Ты меня прости тоже, Джим дружище ты отличный парень. Ты на самом деле хороший человек... – Марк протянул руку к Джиму. – береги ее ладно. Ты и так бережешь ведь правда?

Джим скрестил на груди руки и недовольно нахмурился.

—Шел бы ты Марк.

—Да-да, я знаю-знаю.

— Домой — закончил Джим мрачно.

— Позволь мне сказать ей пару слов, я кретин и ничтожество, я знаю это, я просто хочу поговорить, попрощаться.

— Не думаю, что это хорошая идея, — кисло ответил Джим и ему пришлось отодвинуть от себя Марка который едва стоял на ногах. — ты в пьян, и ей это не понравится, да и вряд ли ты скажешь что-то путное в таком состоянии.

Марк разочарованно простонал и с рыком пнул стену.

— Ты прав старик, ты чертовски прав.

Затем Хайнесс потер лицо руками.

— Но я не могу уйти это мой последний шанс понимаешь.

Позови ее, умоляю...

Джим зашел в дом и тяжело вздохнул. Офелия белая и мрачная сидела как статуя.

— Там Хайнесс приперся на бровях. Ты хочешь с ним говорить? — дернул плечом Джим.

За дверью раздался яростный стук, и Марк стал кричать, зовя Офелию по имени.

Она медленно поднялась заправила волосы и пошла к двери.

— Может не стоит, — сказал Джим.

— Все нормально, — потусторонним голосом ответила девушка.

Марк замер, когда Офелия показалась на пороге за ее спиной маячил Джим.

— Что? — холодно спросила Офелия.

Марк остолбенело смотрел на нее в безмолвном отчаянии.

— Ты хотел говорить так начинай! — выпалила она с гневом.

Марк отпустил глаза слезы полились по его лицу он топтался на месте.

Офелия задрожала внезапно, метнувшись к Марку она влепила ему звонкую пощёчину, потом стала колотить по его рукам плечам и груди, но Джим быстро обхватил ее за талию и оттащил от Марка.

Тот стоял не шелохнувшись и просто смотрел на неё.

— Нет пусть бьет я это заслужил. – проговорил Марк.

Джим отпустил Офелию и тяжело вздохнув оставил их одних.

– Зачем ты явился? Что тебе нужно?

– Я просто нуждаюсь в тебе, – он упал на колени и закрыл лицо руками.

Офелия нехотя приблизилась и обняла его.