Рядом с тобой

Глава 18

- Ты меня слышишь? Открой глаза.
Я слово выбиралась из черной дыры. Усилий прикладывать не хотелось. Было легче остаться внизу и спать. Но у меня чесалось лицо, и желание, чтобы это прекратилось, взяло верх. Я попыталась дотронуться до лица, но мою руку откинули.
 - Можешь назвать свое имя? Какой сегодня день?
Я открыла глаза и сразу же их закрыла из - за яркого света, затем проморгалась, смягчая жжение. Я лежала в машине "Скорой помощи". Надо мной, улыбаясь, стояла чернокожая женщина с гладко причесанными волосами.
 - Привет. Добро пожаловать обратно, - улыбнулась она.
 - Отем! - пробормотала я.
 - Вообще - то, сейчас зима.
Я сдвинула кислородную маску и попыталась сесть.
Женщина аккуратно опустила меня назад, надавив на плечи:
 - Полежи спокойно, пока не доедем до больницы, а там доктор тебя осмотрит.
Живот скрутило. Я поискала взглядом Дэкса, но увидела только свисающие со стен трубки и пластиковые коробочки, очевидно с препаратами для оказания первой помощи. По другую сторону от меня сидел рыжеволосый парень с планшетом. Похоже, Дэкс успел сбежать до того, как приехала "скорая". Эта мысль помогла мне расслабиться. Я не хотела, чтобы парень попал в неприятности, а он был уверен, что так и произойдет, если он попадет в руки властей.
Я осталась лежать, но убрала с лица маску:
 - Нет. Меня зовут Отем. Сейчас январь. День Мартина Лютера Кинга. Точную дату не помню. Я застряла в библиотеке. У вас есть телефон? Хочу позвонить родителям.
 - Какой номер? Мы попросим их встретить нас в больнице.
 - Спасибо.
Мама обычно не плакала, так что меня удивили слезы в ее глазах. И тогда я тоже пустилась в рыдания. Мы плакали по разным причинам. Она от радости: ее дочь жива. Я из - за того, что чувствовала себя ужасно, дав повод думать обратное. Мама прижимала меня к себе та к долго, что доктору в конце концов пришлось сказать ей, что мне нужно поставить капельницу, чтобы предотвратить обезвоживание организма.
 - Мам, я в порядке.
Глубоко вдохнув, мама заставила себя успокоиться, промокнула глаза и выпрямилась:
 - Я знаю, что ты будешь в порядке. - Она повернулась к доктору, пока медсестра возле меня подготавливала иглу: - Когда она сможет вернуться домой?
 - Как только мы прокапаем литр физраствора и снова проведем необходимые анализы.
Мама кивнула.
Медсестра показала на мою толстовку:
 - Сними, пожалуйста, чтобы я могла поставить тебе капельницу.
Я забыла, что была в толстовке Дэкса. Подумав о нем, я посмотрела на ноги, на которых его носки все еще были натянуты на джинсы. В тот момент, когда мама повернулась ко мне спиной, я выправила джинсы. И вместо того, чтобы снять толстовку, как попросила медсестра, я закатала рукав. Мне до сих пор было холодно.
 - Так пойдет?
Кивнув, женщина рассмотрела мою левую руку в поисках идеальной вены, затем поднесла иголку. Я тут же отвернулась и отвлеклась на разговор с мамой:
 - Где папа?
 - Едет сюда.
Я втянула воздух сквозь зубы, когда игла вошла в кожу. Медсестра прикрепила иголку пластырем.
 - У кого - нибудь есть мои ботинки? - спросила я.
Медсестра и доктор обменялись взглядами и оба покачали головами.
 - Мы посмотрим у входа, сказала медсестра, и они с доктором оставили нас одних.
 - Они, наверное, до сих пор в библиотеке, - улыбнулась мама. - Сомневаюсь, что кто - нибудь догадался забрать.
Я даже прекрасно помнила, где ботинки стояли - под стулом, рядом с рюкзаком Дэкса. Возможно, он забрал их, когда убегал. Надо будет спросить его в школе.
 - Ты больше беспокоишься за ботинки, чем за телефон? - спросила мама. - Впечатляет.
 - Точно. Мой телефон.
Я не хотела думать о своем рюкзаке в багажнике Джеффа и о том, что с ним случилось. Но знала, что должна. Теперь, когда я все объяснила и мама вроде начала успокаиваться, настало время узнать о Джеффе.
Но не успела я и рта раскрыть, как вошел мой старший брат Оуэн, а за ним папа, пересекающий тот пугающий вопрос. О Джеффе.
 - Что ты здесь делаешь? - спросила я Оуэна. - А как же учеба?
 - Сейчас праздник. К счастью, тебя объявили мертвой в праздник, не то чтобы я пропустил лабораторку по химии.
Точно, сейчас праздник, и конечно же брат добирался бы шесть часов из Университета Невады до дому.
Мама хлопнула его по руке:
 - Не паясничай, все серьезно.
 - Теперь уже нет, - ответил брат, обнимая меня. - Рад, что ты жива.
 - Да, я тоже.
Оуэн крепко взял меня за руку и не отпускал, пока я со смехом его не оттолкнула.
Папа присел на край кушетки:
 - Что случилось?
Пришлось снова описывать всю ситуацию. Только я умолчала о Дэксе. Я обещала ему, что никому о нем не расскажу, и планировала сдержать свое слово.
 - Как ты сейчас себя чувствуешь, детка? - спросил папа.
 - Проголодалась. Молочный коктейль и картошка фри наверняка меня вылечат, хлопая ресничками, ответила я.
 - Папа взъерошил мои волосы:
 - Похоже, ты в порядке.
 - Я тоже почувствую себя лучше с молочным коктейлем, влез Оуэн. - Знаете ли, еще утром моя сестра была мертва.
Папа призадумался.
 - Как вам такой слоган? - спросил он. - Молочные коктейли: лечение шока от мысли, что ваш любимый мертв.
Мама закатила глаза:
 - Вэнс, ты ничем не лучше детей.
 - Пойдет, Оуэн, - улыбнулся папа. - Возьмем коктейли на всех.
И они ушли, но перед этим Оэун показал мне большой палец.
Мама так сильно сжала мою руку, что пальцы побелели. Но у меня не хватило духу попросить ее ослабить хватку. Я заерзала на кушетке: жесткие больничные простыни вызывали зуд. Доктор сказал, я могу уйти, когда весь физраствор из висящего рядом пакета вольется в мою руку, но, очевидно, это надолго, потому что пакет по - прежнему оставался почти полным.
 - Мам, - произнесла я, не желая задавать вопрос, который нужно было задать. Я не хотела слышать ответ. Хотела притвориться, что теперь все нормально, раз я выбралась из библиотеки. - Как Джефф? Ты что - нибудь слышала?
 - Он все еще в критической состоянии - это последнее что я слышала. Но я не узнавала со вчерашнего дня. Была занята поисками.
 - Поисками? - Потребовалось много времени, что бы понять: мама говорила обо мне. - Ах да! - Ее глаза блестели от сдерживаемых слез. - Прости, мам.
 - Ты не виновата. Я так рада, что ты в порядке.
 - Но Джефф...
Теперь слезы жгли мои глаза.
 - Извини, дорогая.
 - С ним все будет в порядке?
Мама погладила меня по руке, наконец ослабив хватку, но не ответила на мой вопрос.
 - Мне можно его увидеть? Он здесь?
 - Он в Солт - Лейк в отделение интенсивной терапии. Посещения разрешены только членам семьи.
Я кивнула. Может, отправить ему цветы или что - нибудь еще. Может, позвонить в больницу, и они расскажут мне, как он. Скажут, что он в порядке. Потому что с ним все будет хорошо.
Я пялилась на прозрачный пакет физраствора, пока не приоткрылась дверь и не появился белый стакан.
Я улыбнулась:
 - Посмотрите - ка, кто пришел навестить меня. Молочный коктейль.
Мама повернулась на стуле:
 - Заходи, Вэнс, не то доктор увидит, что ты протащил это сюда. Папа вошел, а за ним следом брат со своим стаканом коктейля.
 - Я протащу что угодно и куда угодно ради своей единственной дочери.
Я сделала большой глоток.
 - И сколько дней вы будете "мы рады, что ты жива" родителями? Хочу знать, как долго я могу вами пользоваться.
Мама попыталась смерить меня серьезным взглядом, но в итоге ей пришлось снова сдержать эмоции.
Оуэн закатил глаза и за маминой спиной проговорил одними губами:
 - Молодец.
 - Ладно, хорошо, я не стану вами пользоваться, если ты перестанешь плакать, - улыбнулась я маме.
 - Я просто так рада, - произнесла она.
Папа положил руку мне на плечо.
 - Знаю, пробормотала я.
Я знала, что родители уже в порядке. Но мне казалось, что для меня настоящая трагедия только началась. И все же ради них я постаралась выглядеть счастливой.
Мои родственники были не единственными посетителями. Не успел закончиться литр физраствора, как ко мне заглянули Лиза, Эви и Морган. Девочки сказали, что по новостям объявили об окончании поисков.
 - Я думала, ты поехала с Джеффом, - прошептала Лиза, пока остальные общались с моими родителями, - Была в этом уверена. Мы даже не успели развести костер, когда повалил снег. Мы только добрались до поляны и решили отправиться сразу же в коттедж, чтобы потом не пришлось буксировать машины. Джефф уехал первым.
 - Почему ты подумала, что уехала, не сказав тебе?
 - Не знаю. Это было похоже на безумие. Эви кричала, что промокнет. Все смеялись. Я давила на тебя, чтобы ты призналась в своих чувствах Джеффу на костре. Вот и решила, что ты уехала с ним. И знаешь, что я подумала? Я подумала: "Вперед, Отем". Я гордилась тобой. А потом услышала новости и ощутила такую подавленность. Моя вина, что ты была с ним.
 - Меня с ним не было.
 - Знаю, но я думала, что ты с ним и что это моя вина. Извини.
Я покачала головой:
 - Лиза, прекрати. Даже если бы я была с ним, ты ту ни при чем. Это несчастный случай. - Я глубоко вдохнула. - Слава богу, с ним никого не было.
 - Да уж! В его машину по пути к костру запрыгнули только девочки, и все они отправились в коттедж.
 - Но Джефф, - произнесла я.
 - Знаю. Поверь мне, я знаю.
 - Тебе удалось его увидеть?
 - Он в палате интенсивной терапии. Никаких посетителей.
Я вздохнула. Нельзя отчаиваться, пока я ничего о нем не узнаю. Лицо Лизы отражало мое состояние - беспокойство. Похоже, это же чувство отразилось на моем лице, потому что подруга прилегла ко мне и обняла за талию:
 - Я так рада, что ты в порядке.
 - Мне и не грозила опасность. Со мной все хорошо.
Лиза положила голову мне на плечо:
 - Прости, что оставила тебя в библиотеке. Я идиотка.
Я покачала головой:
 - Нет, пожалуйста. Не волнуйся об этом. Я сама виновата в том, что выпила литр лимонада.
Лиза потянула за рукав моей толстовки:
 - Это чья?
Я вспомнила, как легко Дэкс распознавал мою ложь, и попыталась сохранять спокойствие.
 - Нашла ее в библиотеке. Там было холодно.
Лиза понюхала меня:
 - Пахнет хорошо. Как...
Дэкс! Она пахла как Дэкс.
 - Мужчина, - договорила подруга, и я засмеялась. - Пахнет как парень. Приятно пахнет.
 - Я тоже так подумала, когда ее надела.
Лиза села:
 - Тебе было страшно?
Я покрутила ярко - розовый браслет, который все еще обвивал мое запястье:
 - Да нет.
 - Ты должна обо всем мне рассказать, когда отсюда выберешься.
 - Обязательно.
И я расскажу. Расскажу подруге все через несколько недель, когда шумиха утихнет и люди перестанут задавать вопросы. Когда Джеффа выпишут из палаты интенсивной терапии и он пойдет на поправку. Когда пройдет достаточно времени для того, чтобы Дэкс понял, что не попадет из - за того, что случилось, в неприятности. Тогда я ей все расскажу.