I.

444 22 5
                                    

—Хес, давай куда-нибудь в середину отойдём? -просит Вова, дергая парня за кофту.

—Ну, давай

К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.


—Ну, давай. -соглашается Губанов, ведь действительно, первыми идти не хотелось. Недавно во время урока, пришедная медсестра сообщила, что всем (классу) нужно срочно идти в её кабинет, что бы сделать прививку, согласие на которую они не так давно подписали.
И только Губанов собирается отходить, как его резко потянуло назад.
Повернув голову, он увидел, что парнем, ухватившим его за рукав черной кофты, а затем утянувшим за собой в середину толпы оказался Вова.
—Я вобще-то и сам мог пойти,-вырвавшись, возмутился он.
Он смотрел на Вову так, будто ему не нравилось, будто его действия были противны и отвратны, хотя на самом деле.. ему нравилось. Ему очень нравилось, когда Вова так делал. Резко хватал за рукав или даже ладонь и куда то за собой тянул...
—А мне похуй. -дерзко ответил Вова.
—А мне нет. Перестань так делать. Это неприятно..-специально врал Губанов. Он не мог допустить того, чтобы Вова понял, что ему нравятся его действия, -Будто если ты не возьмёшь меня за рукав или ладонь и не потянешь за собой, я с места не сдвинусь..
—Сдвинешься. И я это знаю. Но.. Просто нравиться. Вот и делаю.
«Нравится? Что нравится? Нравится так делать? Или нравлюсь я, поэтому так делает? Нет.. Это бред. Он не может любить меня....»
—Даже если так, перестань.
И хотя Алексею было больно просить перестать делать Вову то, что ему нравилось, но это было нужно. Это необходимо. Он не должен подумать, что Губанов любит его. Нельзя. Иначе потеряет. Если Братишкин узнает, то между ними навсегда образуется пропасть. Большая пропасть. Огромная пропасть.
—А если не перестану? То что? Что ты мне сделаешь?
—Ой все, иди нахуй с такими вопросами... -решил отшутиться Алексей, и следом отвернулся. Ведь тот ответ который тут же пришёл на ум, явно покажется Братишкину слишком обычным.
—А чо, всё старый, да??-Вова заулыбался во все тридцать два зуба, после чего ихидно засмеялся,—Слился старичок, сли-и-и-лся.-продолжая давить лыбу, говорил он.
—Отьебись.-ответил шатен и задумался...
«Но какова бы была его реакция, если бы я все таки ответил на его вопрос?»
Ответом на Вовин хоть и шуточный вопрос, было.. Ничего. Да. Губанов действительно абсолютно ничего, даже в шутку не сделает Вове, не сотворит что либо против его воли, что ему не нравится, ведь он.. любит его...
Вдруг Губанов подумал.. Что если бы Вова.. Не был против..? Чтобы тогда Губанов с ним сделал?.. В голову нагрянули мысли.
Пошлые. Грязные. Мерзкие.
Губанов представлял как сажает Братишкина на себя...
как начинает долгожданно целовать немного холодные пухлые губы, влажно растягивая рот, как страстно покрывает засосами шею, оставляя лилово-малиновые цветки, как растёгивает ширинку, как его руки опускаются вниз, под ткань тонких трусов. Как Вовой овладевают движения и жесты Губанова: то стремительно вверх, то стремительно вниз, такие лёгкие и быстрые, такие тёплые и приятные. Как из уст Братишкина льются рваные стоны, его спина изгибается, слышится то рваный вдох, то рваный выдох. Как Губанов понимает, что возбудился, видя что из штанов выпирает стояк. Как растёгивает ширинку, приспускает трусы и сажает Братишкина прямо на стоящий член. Как Братишкин начинает двигаться, протяжно постаныв..

ТрипанофобияМесто, где живут истории. Откройте их для себя