Девочка дракона || D&J

Глава 6

Новый учебный день был озарен радостной вестью — телефон Стаси заработал. И, хотя долгие гудки так и не прервались долгожданным «алло», я значительно приободрилась. А потом и вовсе не пришлось бесполезно таранить телефон подруги, потому что она уже сидела на одной из лавочек в академическом парке с Викой, старостой потока.

Я со всех ног припустила к ним, и в каком-то сентиментальном порыве, кинулась к Стасе. Крепко сжала её в объятиях.

— Привет, Стасёна! Я так скучала по тебе, дурёха! Ты где была всё это время? И вот ни за что не поверю, что у бабушки в деревне! — шутливо надула губы, отстраняясь.

Первым делом я заметила выражение лица Вики. Оно было перекошено. И только потом до меня запоздало дошло, что Стася на объятия так и не ответила.

Отошла на шаг, наконец, взглянув на подругу.

Никаких признаков или следов усталости, эмоционального срыва или депрессии я не нашла. Зато нашла кое-что другое. Неприятное. Пропитанное желчью.

Подруга выглядела шикарно: безупречный макияж и отглаженный брючный костюм, — совсем не в её стиле. Миловидное личико источало презрение высшей степени.

— И после всего ты ещё смеешь ко мне приближаться с таким невинным видом? Тебя совесть вообще не мучает, да, Гаврилина?

Гаврилина…

Я перевела недоумённый взгляд на Вику, теряясь. Будто староста могла ответить на всю ту кучу вопросов, которые просто роились в моей голове.

— В смысле? — только и смогла пробормотать, чувствуя, как начинает неприятно сосать под ложечкой.
Стася и Вика встали со скамьи, намереваясь уйти, но перед этим староста, видимо, решила немного разъяснить мне ситуацию. Стася же демонстративно игнорировала моё присутствие и делала вид, что меня вообще не существует.

— В коромысле, Юля. — произнесла так, будто это всё объясняло. — Ты в чёрном списке у Покорителей. И, если ты не в курсе — тебя ненавидит и презирает большая часть университетских. Но не за то, что ты в чёрном списке.

— А за что?

Да, я тупила. Невероятно тупила. Спасибо Стасе, которая поразила меня до глубины души своей реакцией. И я, правда, не понимала, за что меня можно так сильно ненавидеть и презирать, если не за это. Не из-за Покорителей.

— Не делай вид, словно ничего не понимаешь! — вдруг истерично вскрикнула Стася и сжала руки в кулаки. Уставившись на меня взглядом, преисполненным злобой и ненавистью, она приблизилась ко мне и, чуть ли не задыхаясь от ярости, прошипела. — Пока я залечивала душевные раны, ты за моей спиной охмуряла Милохина! Весь университет тому свидетели! Они видели, как ты вчера уезжала с ним! Добилась своего, стерва?!

Её губы так натурально задрожали от подкативших к глазам слёз, но… Только сейчас я разглядела то, что таилось в глубине радужки. Холод и расчетливость — вот что там было. Актриса без оскара.

Боже… Неужели я была настолько слепой?..

Перед глазами стоял туман. Мир пошатнулся. Я сделала судорожный вдох и, развернувшись на носках, со всех ног побежала туда, где никого нет. На крышу. Скорее. Подальше от тысячи чужих глаз и мерзких ухмылок. Подальше от притворства и фальши, царившей в этой обители мажоров.

А в мыслях, вопреки желанию, вспыхивали флешбеки.

«Вот я сижу в школьном туалете, плачу, потому что больше уже не могу это выносить. Не могу терпеть насмешки со стороны группы девчонок, которые считались первыми красавицами одиннадцатого «А». У всех идут уроки, а я тут. Одна. Без чьей-либо поддержки.
И голос, вырвавший меня из лап жалости к себе:
— Эй, ты чего?

Поднимаю глаза — а там рыжее солнышко. Или нет? Это же девушка? Кажется, я видела её раньше. И я с трудом вспоминаю, что это Анастасия Кравцова из параллельки, потому что в голове каша, а лицо всё опухло от слёз.

Улыбчивая девочка из одиннадцатого «В» достаёт из сумки сухие салфетки, вытирает влагу с лица и сочувствующе улыбается.

— Прекращай, давай, это того не стоит.»

В последний момент успела избежать столкновения с одним из старшекурсников. И побежала дальше, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Спасительная дверь на крышу уже близко. Там я смогу дать волю слезам. Нужно продержаться ещё немножко...
«Так вам, сучки! — торжественно восклицает Кравцова, окатившая из ведра каждую из одноклассниц, которые меня высмеивали. В глазах моей новой подруги дикий азарт вперемежку с торжеством справедливости

Это случается посреди дежурства, когда троица красавиц решает потешиться за мой счёт. Я испуганно застываю, понимая, что сейчас что-то будет. И оно случается, предчувствие не обмануло.

Драка, после которой мы впятером сидим в кабинете директора. Исцарапанные, но довольные и счастливые. Насчёт троицы — не уверена, но мы со Стаськой уж точно.
А я, выслушивая строгие нотации Антонины Павловны, понимаю, что порой в этой жизни нужно не обращать внимания на мелочи. А если эти мелочи становятся угрозой твоему внутреннему спокойствию, нужно просто броситься в омут с головой, если не видишь иного решения проблем.»

Распахнув дверь, я влетела на крышу. Сюда редко кто приходит, поэтому час на рыдания и возможность выплеснуть обиду и горечь у меня точно есть.

Прислонившись к стене, медленно сползла вниз. Обхватила колени руками и уткнулась в них лбом.

«— Стасёна-а! Мы поступили! Мы это сделали! — я невероятно счастлива. И подруга тоже.

Мы кружимся в обнимку, визжим, как ненормальные. Но нам сейчас всё равно на мнение окружающих. Мы поступили в один из самых престижных ВУЗов страны! Обе!

— Добьёмся высот в своей профессии и улетим на Мальдивы! Будем лежать на лежаках и попивать коктейли! А вокруг море, солнце, пляж и куча горячих парней! — мечтательно закатывает глаза Кравцова.

Я тяну ей мизинчик, чтобы скрепить обещание. Она хватает его в ответ и трясёт уже соединенными пальцами в воздухе, по типу «мирись-мирись.

— Вместе, несмотря ни на что? — уточняю.

— Ещё спрашиваешь?! — возмущается подруга и снова стискивает меня в объятиях.

А я понимаю, что всё-таки есть на свете настоящая женская дружба.»
Я рыдала, как маленькая девчонка. А флешбеки только усугубляли моё состояние.

Как? Когда? Почему? Что стало с маленьким солнышком? Когда она превратилась в такую же мегеру, от которых сама же меня и защищала? Неужели она могла подумать, что я действительно бегаю за Милохиным, да ещё и за её спиной? Почему не дала объясниться?

А ведь раньше мы всегда с ней выясняли недопонимания и обиды напрямую. Никогда ничего не утаивали друг от друга. Могли даже прокричаться. Всякое бывало. Но чтобы вот так… Никогда!
В ушах внезапно гулко прозвучали слова Стаси, перед тем, как всё случилось.

«— Я начала общаться с Таней… Она просила с ней позаниматься.»

Таня… Может ли такое быть, что причиной всего стала она?
В моей голове начали постепенно складываться пазлы. Один за другим. А перед глазами предстала неприятная картина. Пусть всё ещё неполная, но… Некоторые детали стали ясными, как белый день.

Таня не просто отдалила нас с Кравцовой. Она изменила её. Я пока не понимала, каким образом ей это удалось, но удалось. Втереться в доверие. Подружиться. Сблизиться. Да и с Милохиным, скорей всего, это она приложила свою когтистую лапу.
Но, как бы там ни было, я не понимала — ради чего можно было предать такую крепкую дружбу? На что можно было её обменять? На место в компании Покорителей? На тусовки? На фальшиво слащавые улыбки?

И всё ради того, чтобы на мгновение почувствовать себя сливками общества? Ради внимания Милохина?

Я бы и дальше пыталась понять подругу, предавшую искреннюю дружбу ради красивой обёртки, которой прикрывались детки богатых родителей; пыталась бы оправдать Стасю различными способами, не желая признавать и принимать правду, реальность, но…

В какой-то момент я услышала шорох, который могли издавать только человеческие шаги.

— Сбежала от духоты, что творится внизу?

От неожиданности я вскочила и обернулась в ту сторону, откуда раздался голос, украдкой вытирая слёзы изнанкой рукава кофты.
На меня смотрел голубоглазый брюнет спортивной внешности, одетый в форму футбольного клуба. И мягко улыбался. Понимающе. Делая вид, что не заметил моего опухшего от слёз лица и красных глаз.

Но я не обманывалась. Никому нельзя было доверять. Он мог оказаться засланцем Милохина.

Я не знала, что ответить, поэтому просто напряженно застыла, смотря на парня. Ожидая очередного мерзкого выпада, как обычно делали другие.

— Да не переживай ты, я не с… этими, — будто, прочитав мои мысли, сказал брюнет, кивнув вниз. — Они не умеют жить по-другому. Им нужно кого-то гнобить. А Дракону так тем более. Он этим дышит, питается.

Я выдохнула, но не спешила начинать с ним диалог. Парень обладал приятной, располагающей к себе внешностью. Но перед глазами тут же встал Милохин, словно напоминание, что внешность порою сильно обманчива.

— Я не думаю, что ты такая, как о тебе говорят. — казалось, парня абсолютно не напрягало моё молчание.

Я даже не удивилась тому, что он знает, кто я. Теперь мало кто в универе не знал меня в лицо и по имени.

Его слова смешались с шелестом ветра, становясь их частью. Я едва расслышала их. Но, черт возьми, как же было приятно услышать подобное от незнакомого человека, в то время как даже лучшая подруга тебя предала, отвернулась, предпочитая верить гнусным слухам.

Обхватив себя за плечи, поёжилась. Всё же на крыше было довольно-таки прохладно.

— Держи. — не дав мне опомниться, брюнет снял с себя спортивную ветровку и накинул на мои озябшие плечи. — Ты не голодна? Я, кстати, Кирилл. — он протянул мне руку для пожатия.

— Юля, — решила представиться, несмотря на то, что он итак знал моё имя. Робко улыбнулась, пожав большую, немного шероховатую и горячую ладонь парня в ответ.

— Молчание — знак согласия, не так ли? — сверкнул белозубой улыбкой Кирилл. — Можем отобедать прямо здесь. У меня с собой, — он достал контейнер и, открыв крышку, протянул его мне, — угощайся. Не люблю есть в столовой, там всегда такая атмосфера…

— Гадкая. — фыркнула я, доставая бутерброд с курицей.

Брюнет рассмеялся, тоже приступая к трапезе.

Некоторое время мы провели в молчании, облокотившись на перила и жуя вкусный обед. Я потихоньку успокоилась. Всё вокруг перестало казаться таким уж враждебным, а мысли покинула беспомощность, которая охватила меня после предательства Стаси.

— Спасибо. — поблагодарила за бутерброд, который в какой-то мере восстановил не только потраченную энергию на слёзы, но и душевное равновесие.

— В качестве благодарности, буду рад, если ты сходишь сегодня вечером со мной на свидание. — широко улыбнулся Кирилл, пристально смотря мне в глаза. Заметив, что я вновь напряглась, поспешно добавил. — Только на добровольной основе. — вскинул руки перед собой. — Не захочешь — мне и человеческого «спасибо» достаточно.

Я облегченно выдохнула, чувствуя себя параноиком. Чувствуя, насколько сильно Милохин пошатнул мою невозмутимость и пофигизм. С этим срочно нужно что-то делать.

— Я согласна. — выпалила я, боясь передумать.

Мне нужно было отвлечься. Срочно. Иначе я совсем погрязну в отчаянии, и позволю Милохину и его прихвостням победить. Сломить меня.

Вчера Дане почти удалось ввести меня в заблуждение, но сегодня я поняла, ради чего это делалось. Ради чего и была вся эта затея с мнимой добротой. А мне почти показалось, что он на самом деле другой…

Дура. Наивная идиотка. Больше ни за что не дам ему приблизиться к себе.
Кирилл широко улыбнулся, а в его глазах заискрились радостные огоньки.

— Тогда жду тебя после пар на парковке. Серебристый «Лексус». — и назвал номер машины. — Место свидания будет сюрпризом.

— Нет, только не на парковке! — резко выдохнула я, вспоминая вчерашний вечер. Милохин тоже паркуется там.
Лицо парня поначалу удивленно вытянулось, но через долю секунды он понимающе закивал.

— Милохин. — и больше не нужно было иных слов. — Тогда жду тебя около парадного входа.

Потрепав меня по макушке, как ребенка, чем вызвал смешанные чувства, Кирилл скрылся за дверью, оставив меня одну на крыше. Видимо, чтобы ситуация не стала еще более неловкой, чем она есть.

На моих плечах осталась его куртка. Она пахла дорогим парфюмом, в котором легко угадывались древесные нотки. Наверняка Кирилл не из бедной семьи. Лексус, спортивная форма, сшитая на заказ, и парфюм явно указывали на это.

В каком-то необъяснимом порыве, я кинулась следом за парнем, чтобы отдать ему куртку. Не то чтобы она меня смущала, просто в груди было странное тянущее ощущение тревоги. И хотелось поскорее избавиться от чужого запаха.

Быстро спускаясь вниз, на очередной лестничной площадке мне пришлось резко остановиться. Потому что, загораживая своей огромной фигурой проход, передо мной вырос Милохин. И, казалось, он был даже удивлен, встретив меня тут.

Выглядел Дани сегодня необычно: черная отутюженная рубашка с закатанными до локтей рукавами, которые открывали причудливый узор татуировок, а их конец прятался за плотной тканью; классические брюки и лакированные туфли. На лице не было пирсинга, а в ушах больше не красовались тоннели.

Мы застыли напротив друг друга, а потом, стоило разноцветному взгляду скользнуть по мне, как широкая грудная клетка парня стала чаще вздыматься, а лицо приобрело просто суровейшее выражение. Он впился глазами в мужскую ветровку на моих плечах и в два шага преодолел расстояние, разделяющее нас.

Сорвав с меня куртку Кирилла, сжал её в кулаке. Ноздри Милохина яростно раздувались, черты лица заострились, сделав его хищным. Он молчал, а я с ужасом понимала, что если я сейчас шелохнусь хоть на миллиметр, он нападёт. В прямом смысле этого слова.

— Чья?!

Всего одно слово, произнесённое низким, звенящим от ярости голосом, а у меня на затылке даже мельчайшие волоски встали дыбом. Внутренности скрутились в узел от страха, а сердце билось, словно птичка, пойманная в клетку.

— Чья?! — повторил он, рявкнув на этот раз. Его голос зловещим эхом разлетелся по пустующей лестничной площадке.

Предчувствие, возникшее там, на крыше, не обмануло…

Почему-то сейчас мне было по-настоящему страшно. Все предыдущие встречи с Милохиным показались мне детскими забавами по сравнению с тем, что происходило сейчас. С тем, что я видела в его глазах.

Не дождавшись от меня ответа, взгляд Дани скользнул к ветровке, сшитой на заказ. Я проследила за его взглядом. Отвечать больше не было необходимости. Вышивка ответила за меня — на ней красными нитками были выведены буквы, складывающиеся в имя «Кирилл».

— Я убью его. — только и прошептал Даня, впившись в меня разноцветными глазами.

Продолжая сжимать в кулаке ветровку, Дракон в диком порыве склонился к моей шее и втянул воздух рядом с ней, вызвав табун мурашек. Я замерла, понимая, что не в силах даже шелохнуться. Сдвинуться с места. Меня окутала аура зверя, подчиняя.
А в следующую секунду Даня бесцеремонно впился в мои губы, запустив свободную руку мне в волосы, не давая и шанса уклониться от поцелуя..