В объятиях правды

Глава 30.

                         |𝒞𝒽𝓇𝒾𝓈𝓉𝑜𝓅𝒽𝑒𝓇|

Я ударил ладонью по двери, в надежде что Беатрис откроет, но все было тщетно.

—Беатрис, открой пожалуйста, - проговорил как можно громче, пытаясь утихомирить чертово беспокойство в своей груди, —нам надо поговорить.

—Оставь ее, - произнесла Элиза, но я резко обернулся, чисто рефлекторно дернувшись в ее сторону.

Она не испугалась, лишь прищурилась, а Андреа сразу же отдернул меня, ударяя кулаком прямо поддых.

—Не смей даже дергаться в сторону моей жены, - прорычал Андреа мне на ухо, пока я согнувшись, старался держать себя в руках, —разберись с Беатрис, и перестань быть гребаной сукой, что не следит за своими эмоциями. Ты надоел мне Крис, я начинаю сомневаться, что ты мой родственник.

Я вырвался из хватки брата, и выровнявшись в спине, кивнул Элизе в знак извинений. Она была не расстроена, и, видимо мое действие вызвало негодование лишь у Андреа. Он защищал ее ото всех, берег как чертово сокровище, и если раньше я не осознавал почему, то сейчас прекрасно понимал его. Я тоже готов ради Беатрис на все.

—Ты ничего сейчас ей не докажешь, - проговорила девушка, подходя к своему мужу, —присмотри за ней, чтобы ничего не натворила. Она только очнулась после потери семьи, а такая новость о предательстве и вовсе подкосила. Будь аккуратней.

Я нахмурился и сразу же опустил глаза. Элиза была права, это предательство, и я даже не могу представить, что сейчас чувствует Беатрис, узнав о самом больном секрете.

—Поедем, amore, подташнивает, - проговорила Элиза, приобняв Андреа за локоть, —Крис, позвони мне, как только она придет в себя. Я бы осталась, но Неро в последнее время устраивает мне настоящий ад, органы болят от его пинков.

Я кивнул, пожал руку кузену, что продолжал смотреть на меня недовольно, а затем вернулся к двери ванной, не провожая гостей.

Я сел около запертой двери, и тяжело вздохнул. Сердце бешено колотилось, страх охватывал меня своими леденящими объятиями. Я не мог поверить, что все закончилось таким образом. Не мог представить, что Беатрис узнала все именно так.

Я не знал, сможет ли она простить меня за предательство. Моя вина была так очевидна, что даже сам я не мог оправдать свои поступки. Отчаяние сжимало мое сердце, заставляя меня нервничать все сильнее.