" Суворова - младшая " | Турбо

Глава 1:"Лучше бы ты не появлялся Туркин "...

Лето выдалось жарким, и раскалённый асфальт под ногами напоминал горячие камни, которые так и норовили обжечь босые ноги. Воздух стоял неподвижно, а лёгкий ветерок едва колыхал деревья, на которых тускло висели последние листья. Город, казалось, замер. В такую погоду люди прятались в своих квартирах, спасаясь от зноя за плотными шторами. Но сегодняшний день был особенным, и ничто не могло скрыться от тяжести горя, которое нависло над нашей компанией.

Узнав о смерти Ералаша, я не могла не прийти на его похороны. Миша… светлый, всегда смеющийся мальчишка, с которым я делила самые яркие моменты своего детства. Его энергия, его улыбка — казалось, что жизнь больше не будет прежней без него. Сердце сжималось от боли при мысли, что его больше нет.

Я стояла перед зеркалом в нашей тёмной комнате, не веря своему отражению. Надела чёрное платье — простое, чуть ниже колен, и завязала платок на голове, чтобы хоть немного скрыть свои растрёпанные волосы. Платок был похож на те, которые наши бабушки носили на похороны, и мне это придавало ещё большую тяжесть. Внутри меня все дрожало — то ли от зноя, то ли от бесконечной пустоты.

Когда в дверь постучали, я вздрогнула.

— Сурова-младшая, ты готова? — спросил Вова, мой старший брат, чья фигура замаячила в полутьме коридора.

— Минуту, — прошептала я, пытаясь справиться с подступившими к горлу слезами.

— Мы с Маратом ждём тебя в коридоре, — тихо добавил он и прикрыл дверь.

Я глубоко вдохнула, ещё раз посмотрела на своё бледное, почти безжизненное лицо в зеркале. Вспомнив Мишу — Ералаша, как мы его все называли, — я не смогла сдержать слёз. Кто мог так с ним поступить? Почему? Эти вопросы разрывали меня изнутри.

Когда я вышла из комнаты, Вова мягко обнял меня за талию. Его крепкие руки всегда давали мне ощущение защиты, но сегодня я чувствовала себя совсем маленькой, как ребёнок, потерявший что-то драгоценное. Мы медленно спустились вниз по лестнице. В коридоре нас уже ждали ребята — наша компания, всегда вместе. Но сегодня лица были непривычно серьёзными, глаза потухшими. У подъезда стояла траурная машина — черная, как ночь, готовая отвезти Мишу в его последний путь.

Когда подошла моя очередь проститься с ним, я не смогла сдержаться. Боль, давно накопленная, вырвалась наружу, и я бросилась к гробу, обняв Мишу за холодную руку.

— Не придуривайся… вставай, перестань… это же шутка, да? — шептала я, уткнувшись лицом в его грудь.

Я рыдала навзрыд, без стеснения, не думая о том, кто может видеть моё отчаяние. Андрей, один из наших, пытался осторожно оторвать меня от гроба, но я только крепче вцепилась в руку Миши.

— Дайте ей ещё пару минут, — раздался голос Вовы, и мне дали передышку.

Через пару минут, шатаясь, я отошла в сторону. Слёзы продолжали литься, но я знала, что не могу позволить себе быть слабой. У нас были ребята, они нуждались в том, чтобы кто-то оставался сильным. Я направилась прочь от толпы, чтобы хоть немного успокоиться.

Тут кто-то резко схватил меня за руку. Я вздрогнула и обернулась, готовая дать отпор, но замерла, увидев перед собой Валеру — своего бывшего. Его лицо было почти такое же хмурое, как в тот день, когда мы расстались.

— Ну, привет, Лида. Скучала? — в его голосе сквозила ирония, и он разглядывал меня с тем же высокомерием, которое всегда выводило меня из себя.

— Нет, не скучала, — холодно ответила я, пытаясь вырвать руку, но его хватка оказалась крепче.

— Не ври, я вижу, — он приблизил своё лицо к моему, и я ощутила его дыхание на своей щеке. — 《В твоих глазах… в этих пустых зеркалах… ищу отражения.》

— 《Что любовь давно ушла… и в мире из стекла… 》— с горечью процитировала я его же слова, когда-то звучавшие такими значимыми, а теперь – словно пустой звук.

Я вырвала руку и резко развернулась к нему спиной, решив, что не хочу больше видеть его лицо. Но слёзы снова подкатывали к горлу. Должна быть сильной, говорила я себе, но каждое слово Валеры резало сердце, как острый нож. Остановившись, я повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

— Лучше бы ты не появлялся в моей жизни, Туркин, — прошипела я, и прежде чем он успел что-то ответить, я дала ему звонкую пощёчину. Гулкий звук удара раздался в жарком воздухе, но я уже разворачивалась, чтобы уйти.

Слёзы застилали мне глаза, но я быстрым шагом направлялась домой. Вдалеке я услышала приглушённый голос Зимы, одного из наших ребят:

— А я тебе говорил, что это плохая затея, — сказал он Валере.

Но мне было всё равно.