Мир Малышенко. Исчезнувшая.

16. Мой последний секрет

Виолетта.

Мы заходим в гостевой дом, и нас встречает лай и топот лап по деревянному полу. Голди вскакивает с собачьей подстилки и бросается к Фисе, активно виляя хвостом.

- Мой хороший мальчик, - она присаживается и поглаживает его за ушками. - Я тоже по тебе скучала.

В ответ Голди утыкается носом в лицо Фисе и принимается целовать ее своим доступным способом. Пожалуй, он единственный чувак, к которому я не ревную Фису. Все остальные, у кого есть яйца и член, идут на хрен.

Даже мой старший брат.

Поправка.

Тем более мой старший брат.

- Что делал в лесу Вадим? - хмуро спрашиваю я. - Почему он оказался рядом с тобой?

- Серьезно? - Фиса бросает на меня взгляд, будто я последняя идиотка на этой планете. - Ты не можешь вот так перевести разговор. Я пришла сюда не за этим.

К моему удивлению, Фиса достаточно быстро согласилась на мое предложение «пойти поговорить в дом». Хотелось бы верить, что она беспокоилась о моих возможных отмороженных яичниках. Но наблюдая за тем, как Голди переворачивается на спину и демонстрирует живот, а Фиса начинает его чесать и мило хихикать, я понимаю, что эта девушка согласилась прийти сюда только из-за своей собаки.

Я здесь ни при чем.

Абсолютно ни при чем.

- О, прости, а я и забыла, что ты хотела увидеть этой ночью моего брата, - ехидно выпаливаю я. - Может быть, позовем Вадима обратно и устроим веселый перепихон втроем?

- Что? - Фиса отрывается от собаки и поднимается на ноги. - У тебя нет никакого права говорить со мной в таком тоне. Если уж на то пошло, сегодня ты сказала, что собираешься соблазнить девушку, которая понравится Вадиму. Если из нас кто-то должен сердиться, так это я!

- Я сказала специально, чтобы позлить его, - выдавливаю я. - Впрочем, забей. Тебе все равно насрать на меня.

Если вам кажется, что я веду себя, как истеричка - вам не кажется.

Так и есть.

Сегодня я вытрясла перед Фисой душу. Я призналась, что она мне нравится. Сказала, что хочу только ее и прочую сентиментальную и душещипательную херню. А потом Фиса сделала меня самой счастливой засранкой на этой земле. Она поцеловала меня. И позволила мне увидеть ее полуобнаженной.