Мы подъезжали к дому. Том чётко ехал за мной, и на одном из светофоров произошло неожиданное столкновение взглядов. Он — за рулём, чуть позади, я — перед белой линией. И в этот момент рядом остановился парень в красной Ferrari, из динамиков которой громко доносилась музыка. Он опустил стекло и жестом предложил мне повторить: я открыла окно.
— Девушка, вы не знакомитесь? — улыбнулся он. В его улыбке чувствовалась высокомерие. Мне стало противно.
— Нет, — холодно и с намёком на раздражение ответила я.
— А кому сосёшь за такую машинку? — ухмыльнулся он вновь, и громкий пафосный смех звучал прямо в шквал автозвука.
— Заткнись, — нутром я почувствовала возбуждение злости.
Сразу подъехала машина Тома, и он опустил окно.
— О, Льюис, привет! — дружелюбно поздоровался он.
Льюис стер с лица свою самодовольную усмешку. Голос его изменился, и я поняла: парень боится Каулитца.
— Мне пора, — он быстро тронулся вперёд, а я едва не смеялась, глядя, как он злясь уплывает в зеркале Тома.
Мы подъехали к моему дому, и я вышла из машины.
— Ты преследуешь меня? — спросила, слегка улыбнувшись.
— Нет, — серьёзно сказал он. — Я просто зашёл за чашечкой бразильского кофе.
— Ну ладно так уж и быть, — распахнув калитку, я впустила его и заперла за нами.
— Чего на столько замков закрываешься? — спросил он.
— Я чуть не лишилась жизни, Том. — Я говорила это чётко, и улыбка моментально исчезла с его лица — понял, что перестарался. Мы вошли в дом.
— Вау, у тебя так чисто!
— Спасибо. Я пойду переоденусь, — сказала я, поднявшись на второй этаж в комнату.
Пока я переодевалась, он решил осмотреться внизу. В зале стоял белый диван, прикрытый бежевым пледом, перед ним — плазма на минималистичной тумбочке, рядом — стеллаж с фотографиями. Он уже собирался тронуть раму, когда услышал мой голос:
— Том, пойдём пить кофе.
Я спустилась рядом с ним. Он сел за кухонный стол и тут же с нетерпением начал вертеться, как маленький ребенок.
Я слегка рассмеялась:
— Что смешного? — воскликнул он.
— Да так ничего, твой кофе готов, — я протянула чашку кофе тому. я села напротив парня и устремилась к чашке кофе, но тут совсем забыла о сладком дополнении к горячему напитку. встав со своего места, я открыла шкафчик сверху и достала печенье, которое сама испекла.
Он взял одно, откусил, запил кофе:
— Мммм... с кокосом?
— Да, — улыбнулась я. — Моё любимое.
— Не знал, что мы любим одно и то же, — сказал он.
Мы сидели за столом и разговаривали до самого вечера. Узнав друг друга лучше, мы стали ближе, откровеннее.
Когда наступило молчание, он посмотрел на меня — и говорил искренне:
— Знаешь, я думал, ты стерва. Но ты... добрая, милая. В тебе есть что-то.
— Взаимно, — тихо сказала я, смущённо улыбнувшись.
— Ладно, я задержался... мне пора, — он встал и подошёл к раковине, чтобы помыть чашку.
— Не надо, — вмешалась я. — Я сама.
Я последовала за ним, опёрлась о дверной косяк. Он уже натягивал кроссовки в прихожей, готовясь уходить.
— Пока, Каулитц, — сказала я и помахала.
— Даже не обнимешь? — ухмыльнулся он, поправляя майку.
— Нет, — спокойно сказала я, но в сердце почувствовала азарт.
Мы оба рассмеялись, он вышел за дверь. Я прижалась к окну и увидела, как он садится в машину. Он выглянул в окно, посылал воздушный поцелуй. Я открыла окно и голосом, мягким, заметно игривым, возразила:
— Прости, мне некогда скучать, Каулитц.
Он загадочно улыбнулся, послал ещё поцелуй — и поехал прочь.
Я поднялась наверх, взяла телефон — а он уже вибрировал. На экране высветился запрос на подписку от...
