Разблокировав телефон, девушка заметила уведомление: запрос в друзья от... Каулитца?
Словно в замедленной съёмке, она провела пальцем по экрану и нажала "принять". Почти сразу после этого он зашёл в сеть — так, будто всё это время стоял с телефоном в руках, ожидая её одобрения.
Профиль был закрыт, но теперь ему открылся целый альбом — фотографии блондинки, сделанные в тёплом, почти интимном свете: где-то она смеётся, где-то задумчива, где-то в отражении окна... В ту же секунду посыпались лайки: один, второй, третий... ещё и ещё.
Она не обратила на это внимания. Просто положила телефон на кровать и пошла в ванную. Мягкий чёрный халат из шёлка с кружевами был уже в её руках.
Тем временем, на экране телефона высветилось новое уведомление:
"tom.kaylitz отправил(-а) вам сообщение"
Она его не заметила.
Зайдя в душ, девушка повернула ручку и на её обнажённое тело полились прохладные струи воды. Она предпочитала холодный душ горячему — странная привычка, но ей нравилось, как он бодрит и смывает дневную усталость. Вода, стекала по телу, а аромат кокоса и лёгкой нотки белого шоколада наполнил всю ванную. Её средства по уходу были не просто косметикой — это был ритуал. Спокойный, женственный, почти священный.
Выйдя из ванной, она тщательно нанесла уходовые средства на лицо — ступенька за ступенькой, не зря ведь столько сил на идеальную кожу. Волосы распущены, халат мягко обнимает фигуру — она выглядела так, словно только что сошла с обложки журнала. Распахнув дверь, она отправилась в свою комнату. Взяла телефон, мельком глянула на экран, но не остановилась — спустилась вниз.
Настроение требовало чего-то лёгкого, чистого — жасминового чая. Его аромат был как утренний бриз — бодрил и обволакивал одновременно. Пока закипал чайник, она облокотилась о прохладную столешницу и вновь взглянула на экран телефона.
Сообщение от Тома:
"Привет, я забыл у тебя бумажник. Могу забрать?"
Странно... Вежливо. Совсем не в его стиле.
Она тут же ответила:
"Да, можешь сейчас заехать."
Спустя мгновение он уже был в сети.
"Я около твоего дома."
Эти слова прозвучали почти тревожно, будто это писал маньяк... но нет. Она выглянула в окно. Машину Каулитца было почти не видно — только тень под фонарём и силуэт, опирающийся о машину. Она быстро напечатала:
