Убийцы и архитекторы

Глава 18

В двенадцать Мариетт отдали в художественную школу. С самого детства, в ней проявились способности к рисованию.

Она любила наблюдать за смешением цветов, за изгибами линией и пытаться их изобразить. Именно пытаться, потому что чувствовала всю неподвластность этого ремесла и что, особенно отличало ее от других, она осознавала глубину того, что может выйти в итоге и как можно изобразить, тот или иной объект, то насколько она далека от этого. Желание рисовать приходило вспышками.

Рисовала Мариетт не каждый день, а иногда и не каждую неделю, но если желание приходило, оно было настолько навязчивым, настолько чесоточным, что пока весь альбом не наполнится старательно выводимыми каракулями, сердце ее не успокаивалось. И во время самого процесса она никогда не отвлекалась на голос разума, на всякие чужеродные мысли. Сознание молчало.

Она убегала от мира, от всего шума вокруг и оставалась один на один с листом бумаги. Времени тоже, как бы это ни было банально, не существовало. Иногда она откладывала карандаш и понимала, что прошло пол часа, а иногда и вовсе четыре. Между прикосновением карандаша к бумаге, время растягивалось и сужалось, оно троилось и исчезало. Ей нравился не результат, а сам завораживающий, медитативный процесс.

А если быть честной результат и вовсе порой расстраивал.

Во время погружения в загадочную страну гибких линий и воздушных штрихов, Мариетт не задумывалась над тем хорошо ли выходит само изображение, но когда присматривалась после, часто была недовольна результатом. До художественной школы ее не устраивало в рисунке абсолютно все.

Самое худшее — что, она не могла просто взять и оставить эти раздумья, она понимала, что может лучше. Уже во взрослом возрасте, ее все равно не устраивали работы, только теперь по причине того, что не удалось передать всю глубину мысли или что слишком торопилась и не вложила той детальности, которой хотела.

В детстве Мариетт больше всего любила рисовать русалок, морских дев, их плавные движения, гибкие хвосты. То, как вода игралась с локонами, завораживало ее. Почти все ее блокнотики полнились русалочками в разных позах и поворотах. Ей казалось, что она сама становится подобна им, когда рисует, испытывая чистую свободу.

Родители Мариетт сразу поняли, что у нее способности. Этого нельзя было не понять, учитывая то, что твой ребенок порой уходит на целый день в свою комнату с одной только целью.