«Безжалостные люди» Дж.Дж.МакЭвой (1 часть)

Глава 3

   «Убийство рождается из любви, а любовь достигает наибольшей интенсивности в убийстве».
   - Октав Мирбо

ЛИАМ
— Кто-то просто немного самонадеян, — Деклан хихикнул в телефон. — Она уже собрала вещи, Лиам.
И действительно, когда моя машина подъехала к особняку в итальянском стиле, я наблюдал, как несколько людей Джованни укладывали чемоданы, которые, как я решил, были вещами Мелоди, в белый Сэборбан у дальней стороны дома. Когда они заметили нас, то закончили так быстро, как только могли, и исчезли за деревьями, которые высажены вдоль задней части. Все они были размером с Нила, и я не мог не задаться вопросом, как они впишутся в нашу семью. Это было бы самое крупное слияние, которое когда-либо видел мафиозный мир. Ирландцы и итальянцы были похожи на англичан и французов — мы сражались на протяжении поколений.
— Она такая же, как и все остальные, — сказал я в Bluetooth. — Влюблена в папину кредитную карточку. Но, судя по всему, она ничем не хуже Коралины.
— Или твоей матери, — сказал Деклан, когда машины остановились. Он не мог отрицать, что его жена была дикарем, когда дело доходило до траты денег. Она держалась за свою пластиковую карточку изо всех Сил, и Деклан, будучи побитым ублюдком, каким он и был, не мог заставить себя остановить ее. Было бы здорово, если бы она действительно потратила эти деньги на себя или семью, но нет, ей приходилось разбрасывать их по всему городу, порой привлекая ненужное внимание. Жена Нила, Оливия, была полной противоположностью. Она проходила мимо голодающего ребенка и покупала себе другую пару обуви. Мне, как и всем остальным, пришлось бы позволить Мелоди сходить с ума по магазинам, пока я получал то, что мне было нужно.
Повесив трубку, я попытался подавить желание ухмыльнуться, как дурак. Только выйдя из своей Ауди, я почувствовал, что ситуация изменилась в мою пользу.
— Лиам, — сказал мой отец, становясь в очередь рядом со мной. — Ты берешь на себя инициативу в этом деле. С этого момента я не буду вмешиваться во все, что происходит. Если сделаешь это, то ты успешно преодолеешь все препятствия на нашем пути, и я позволю тебе занять мое место в качестве Ceann na Conairte7. Однако до тех пор, пока это соглашение не будет подписано, мы по-прежнему останемся врагами. Если ты потерпишь неудачу, ищи утешения у своей матери, потому что во мне ты его не найдешь.
— Я бы, блядь, и не подумал об этом, — с горечью подумал я. Внешне я кивнул и напустил на себя деловой вид.
Деклан и Нил повторили выражение моего лица. Мы говорили о различных сценариях, к которым это может привести, и были готовы ко всем из них. У Нила снаружи было четыре снайпера, а Деклан заглушил все частоты, которые не были нашими. У нас также была машина, расположенная менее чем в квартале отсюда, с мужчинами, которые только и ждали возможности подрезать крылья Джованни. Мы будем врагами до тех пор, пока в соглашении не будет указано иное. Я был более чем готов подписать бумаги и продолжить свое кровное восхождение к Ceann na Conairte.
— Идём, — объявил Нил слева от меня, как раз в тот момент, когда двери особняка открылись, показывая пожилого, измученного мужчину со шрамом, который тянулся от его лба до подбородка.
— Добро пожаловать, господа Каллаханы, на виллу Джованни. Мистер Джованни уже ждет и сказал мне, чтобы я пока обошелся без формальностей. Я провожу вас в его кабинет. — Пожилой мужчина поклонился, как будто он вышел из долбаного аббатства Даунтон8. Я знал, что Деклан посмеется над этим позже, но сейчас мы работали.
Я кивнул, тоже не желая тратить время на формальности. Нам известно, зачем мы здесь, и не было никакой необходимости нести чушь. Обычно мой отец шел впереди нас, но так как сегодня я был главным, то последовал за стариком внутрь первым. Дом был красивым, богатым и чертовски итальянским, с винтажной керамической плиткой, слишком большим количеством статуй и ошеломляющим ароматом роз. Это больше походило на музей Древнего Рима, чем на дом.
Наконец старик остановился и, не потрудившись постучать, открыл нам дверь. Войдя внутрь, я впервые за свои двадцать семь лет был потрясен. Это не отразилось на моем лице, но внутренне я был потрясен.
— Не это ли моя любимая ирландская преступная семья, — сказал Орландо, кашляя и сидя в инвалидном кресле. Человек, известный как «Железные Руки», исчез. Кабинет Джованни был заполнен древними свитками, книгами от пола до потолка, за исключением одного большого окна, и мебелью ручной работы девятнадцатого века. Однако ничто здесь не было более бесценным, чем вид этого старого калеки.
Его безволосое лицо расплылось в ухмылке.
— Седрик, ты хорошо их обучил. Они даже не вздрогнули.
— Я оскорблен, что ты только сейчас это понял, — сказал мой отец, и, бросив на меня косой взгляд, я понял, о чем он думает. Он был так же потрясен, как и мы. Он просто хорошо это скрывал.
В мире мафии об Орландо «Железные Руки» Джованни ходили легенды. Нельзя рассказать о том, что он сделал, вслух, не сделав многих людей напуганными или не заставив их обмочиться от страха. Он был одним из немногих людей, которых мой отец уважал и в каком-то смысле боялся. Они оба испытывали здоровый страх друг перед другом, но человек передо мной сейчас выглядел так, как будто он не был в одной комнате с «Железными руками» в течение многих лет.
«Это объясняет, почему он хотел, чтобы это слияние было завершено», — подумал я.
— Пожалуйста, присаживайтесь. Соглашение лежит на столе, — сказал он нам.
Я знал, что моя семья ничего не предпримет. Только Ceann na Conairte мог сесть рядом с врагом, поэтому я расстегнул пиджак, пока остальные стояли по бокам моего стула.
— Нам уже довелось ознакомиться с соглашением. Мы просто хотим, чтобы ваша дочь подписала его, — сказал я ему. На самом деле, я читал его столько раз, черт возьми, что знал его наизусть.
— Прочтите это еще раз, она уже подписала, — сказал он сквозь лающий кашель.
Поддавшись искушению потерять самообладание, я уставился на Деклана, взглядом приказывая ему прочитать это. Он умел читать так же быстро, как и я, и я не хотел, чтобы Орландо видел, как я поддаюсь его играм. Я бы сейчас вел себя прилично, но я был не прочь избить человека в инвалидном кресле.
— Лиам, — огрызнулся Деклан, возвращая мне бумаги.
Мне потребовалось мгновение, чтобы перечитать две строки, которые были изменены.
— Вы шутите, — Я хихикнул, передавая их Нилу и моему отцу. — Вы просите, чтобы она следила за тем, как я управляю своей компанией?
Карие глаза Орландо сузились. Тот факт, что у него больше не было бровей, только придавал ему еще более больной вид.
— Мы предпочитаем термин «империя», — заявил он.
— Конечно, — гребаные итальянцы и их империи. — Орландо, и я буду называть вас Орландо, не из неуважения, а потому, что я знаю, что к концу сегодняшнего вечера мое кольцо будет на пальце вашей дочери, ваша дочь ни в чем не будет нуждаться. Она сможет купить солнце дважды, если захочет. О ней будут заботиться и обращаться с ней, как с любой другой женщиной Каллахан, а это, черт возьми, по-королевски. Под моим присмотром к вашей империи будут относиться с такой же заботой и почтением.
Орландо ухмыльнулся, прежде чем скрестить свои слабые руки.
— Красивые слова, мальчик. И я буду называть тебя мальчиком, потому что, даже если бы ты был членом королевской семьи, ты все равно никогда не был бы достаточно хорош для моей дочери. Я не просил ее нянчиться с тобой. Мелоди умна и будет более чем полезна. Я не сомневаюсь, что с империей все будет в порядке. Как увидел твой брат, когда взломал наши записи.
Краем глаза я заметил, как Деклан рядом со мной напрягся. Никто никогда не знал, что он взломал их файлы. Именно тогда я понял, что нас подставили. Орландо хотел, чтобы мы увидели, как много мы потеряем, если не сдадимся.
— Орландо….
— Не пытайся меня уговаривать. Я итальянец, мы написали об этом книгу. Так что соглашайся на сделку или уходи. Это мое единственное предложение. И на случай, если ты не заметил, у меня нет времени, чтобы тратить его впустую.
Старый ублюдок прервал меня.
Я опустил левую руку вниз и нащупал в кармане брюк кастет. Мне хотелось врезать ему по физиономии. Вена на моей шее сбоку сильно запульсировала, как всегда, когда я становился кровожадным. Мое зрение начало затуманиваться от ярости. Я без сомнения знал, что мой отец ждет, чтобы увидеть, что я буду делать. Какой бы выбор я ни сделал, он поддержит меня здесь и будет ворчать на меня дома. Я бы никому не позволил выставить меня напоказ, тем более старику, который уже на полпути к своей могиле. Ни здесь, ни сейчас, и никогда. В комнате воцарилась тишина, когда я встал, подошел к его бару и налил себе бокал бренди. Он хотел играть жестко? Я тоже могу.
— Что она вообще знает о компании, извините, я имею в виду империи, как вы ее называете? — спросил я его, наливая.
— Достаточно.
Ухмыльнувшись, я повернулся к нему.
— Достаточно? Это все, что вы можете мне сказать? Орландо, мы с вами оба понимаем, что она, может быть, и умна, но ни один отец никогда не позволит своей маленькой принцессе видеть то, что видим мы, или делать то, что делаем мы.
— Она быстро учится. Учитывая женщин, с которыми ты был, разве этого недостаточно? — в его словах был смысл.
Повернувшись к своему брату, я налил еще немного, прежде чем облокотиться на стол Орландо. Достаточно скоро он станет моим.
— Нил, дорогой брат, что ты об этом думаешь? — спросил я, забирая у Орландо ручку и направляя ее на него.
— Пока она выполняет свои другие обязанности, почему бы и нет? Всему, чего она не знает, ты можешь ее научить. Это может помочь связать наши семьи, — мне почти хотелось поаплодировать ему. Я рассмеялся при этой мысли.
Иногда Нил был таким мудрым.
— И Деклан, дорогой кузен, что ты думаешь об этом грубом изменении контракта в последнюю минуту?
Деклан усмехнулся.
— Самое грубое — это то, что тебе придется потратить пять минут на то, чтобы все ей объяснить. К тому же, мне вроде как нравится эта идея. Может быть, если бы женщины знали, как трудно заработать несколько миллионов, они бы не тратили их так быстро.
Мы все рассмеялись и повернулись к Орландо, который ухмыльнулся мне своими чертовыми потрескавшимися губами. Я не был уверен, было ли это потому, что он согласился, или потому, что лекарства от рака воздействовали на его мозг. Орландо Джованни было труднее прочесть, чем большинство других людей.
— Что ж, Орландо, я женюсь на вашей дочери, — сказал я без эмоций в голосе. Деклан снова протянул мне контракт.
Прежде чем ручка коснулась бумаги, я уставился на аккуратный почерк, на котором было написано «Мелоди Никки Джованни».
Я хотел сначала увидеть ее, но все равно расписался. Мой отец всегда говорил мне выбирать сражения так, чтобы у меня была энергия, чтобы выжить в войне. От этого зависело слишком многое, чтобы я мог отказаться только потому, что мне нужно было получить согласие от маленькой принцессы. К тому же мы будем женаты, и я бы держал ее слишком занятой, чтобы обращать на это внимание.
— Ты не собираешься обратиться за советом к своему отцу? — спросил Орландо, когда я подписью отдал свою душу.
— Его невеста, его выбор, — сказал мой отец, впервые заговорив.
— Это мой выбор, — повторил я, протягивая болезненному человеку, моему будущему тестю, бумаги. Мы пожали друг другу руки, и я попытался заставить себя не сломать его руку пополам. — Я хотел бы увидеть, кого я выбрал.
— Ну конечно, — сказал он, позвонив в колокольчик, который эхом разнесся по всей комнате. Допивая остатки его ужасного бренди, я ждал.
Когда дверь открылась, я почувствовал, как мой член попытался отделиться. Вошедшая девушка была гадким утенком с густыми и растрепанными темно-каштановыми волосами, в темных очках и с проклятыми брекетами.
К черту все это на семь уровней ада! — мой разум кричал.
— Только подумай, подземные поля героина. Когда тебе понадобится номер телефона пластического хирурга? — пробормотал Нил рядом со мной. Я слышал сдерживаемый смех в его голосе. Он так заботился об этих чертовых подземных героиновых полях, что можно было подумать, что он сам употреблял гребаный наркотик.
— Мисс Бьянки, где моя дочь? — спросил Орландо, и мое кровяное давление упало, в то время как мой член поднялся в надежде. Я мог бы поклясться, что слышал, как старик хихикнул.
— Самый большой испуг в твоей жизни, — произнес Деклан, пока мы ждали ответа гадкого утенка. Робкая девушка взглянула на нас, но ничего не ответила. Вместо этого она продолжала смотреть в пол. Если она в ближайшее время не заговорит, я откручу ее уродливую маленькую головку.
— Все в порядке, Адриана. Мужчина перед вами — жених Мелоди. Вы можете говорить свободно, — сказал ей Орландо, пока я терял свое чертово терпение.
Сначала поклонившись нам, она встала и уделила мне все свое внимание, стоя с такой гордостью, что это почти отвлекло от ее внешности… почти.
— Доброе утро, сэр. Мэм на совещании в подвале, — сказала она, заставив нас всех замереть. Все в нашем мире знали это гребаное слово.
— Это что, какая-то шутка?
— Как вы думаете, кто управляет делами, пока я умираю, джентльмены? — Орландо хихикнул, прежде чем отвернуться от нас. — Если вы мне не верите, то можете спуститься в подвал. Но имейте в виду, вы не встретите женщину, которую нужно чему-то учить. Benvenuti nella famiglia9, Господа Каллаханы.
Пылая, я повернулся к своему отцу, который все еще смотрел на больного человека в кресле.
— Ты знал об этом? — Я пристально посмотрел на него, но только для того, чтобы он взглянул на меня в ответ. В большинстве случаев я знал свое место при моем отце, но приливы и отливы менялись. Я поднимался, и мне нужно было знать, утаил ли он от меня информацию.
— Нет, Лиам, я не был в курсе. Похоже, это был хорошо охраняемый секрет, но объясняет недавний рост империи Джованни, — ответил он, казалось, тоже несколько сбитый с толку мыслью об этом.
— Ни хрена себе, за всем этим не может стоять девушка, — сказал Нил, как ребенок.
— Тогда отведи нас к ней, — приказал я девушке, и она кивнула. Я хотел бы увидеть эту Мелоди и узнать, действительно ли она была тем Боссом, которым они осмелились ее назвать.
— Седрик, могу я на минутку перекинуться с тобой парой слов?
Мой отец кивнул, больше не заботясь о том, что я решил сделать.
В последний раз я повернулся к Орландо, который даже не потрудился оглянуться, когда мы уходили. Должно быть, это был мрачный день для него. Он потеряет компанию и дочь. Но я не жалел его — он и так скоро будет мертв.
Гадкий утенок не говорила и даже не пыталась дышать, пока мы не дошли до конца зала, который охраняли двое людей Джованни. Краем глаза я увидел, как Деклан и Нил медленно потянулись к своим пистолетам. В левой руке Деклана был его мобильный телефон, готовый вызвать больше людей, если это был трюк. Но мои инстинкты и здравый смысл подсказывали мне, что Орландо действительно умирает, и он хотел сначала выдать свою дочь замуж. Чего я не знал, так это чему верить в отношении упомянутой дочери.
— Сэр, — мужчины взглянули на меня, прежде чем открыть дверь, только чтобы показать лифт с Феделем Моррисом внутри. Он был незаконнорожденным сыном Джино Морриса, одного из гребаных ублюдков, у которых хватило наглости ворваться в наш конспиративный дом и убить пятнадцать наших людей шестнадцать лет назад. Это была причина, по которой мой отец настаивал на этом чертовом соглашении.
— Это все, что я могу сделать, сэр. Было приятно быть полезной, — сказала нам Адриана, снова коротко поклонившись мне, прежде чем отступить.
— Мистер Каллахан, — сказал пес с наигранным уважением, освобождая для нас место в лифте.
В тот момент, когда мы все оказались внутри, Нил сделал шаг рядом с ним, явно ища повода нажать на курок. Он знал, что Нил был там, но не сказал ни слова и даже не вздрогнул, когда Деклан громко перезарядил пистолет.
Все, что мы могли услышать, когда вышли из лифта — это как мужчина хватал ртом воздух, а вокруг него плескалась вода. Мы были на уровень выше того места, где они пытали мужчину водой. Подвал представлял собой всего лишь один гигантский тренажерный зал с боксерским рингом в углу. Они убрали все на первом этаже, чтобы освободить место для своего пленника. Когда я подошел к перилам, несколько взглядов упали на меня. Мужчины коротко кивнули мне, как будто поняли перемену, произошедшую в их компании. Каждый из них выглядел так же смертоносно, как и наши люди, и все они стояли молча, позволяя подводным крикам человека эхом разноситься по всему пространству.
— Достаточно, — раздался нежный голос, и каждый мужчина выпрямился, когда вперед вышла самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Даже с того места, где я стоял, я мог сказать, что она была совершенством. От ее волнистых черных волос, безупречной оливковой кожи и глубоких карих глаз до идеальной фигуры «песочные часы». Белое платье длиной до колен, которое было на ней, облегало каждый из ее подтянутых изгибов и, Боже, ее тугую задницу. Ее губы требовали поцелуя, а мой член требовал, чтобы я сделал с ней все по-своему прямо здесь и сейчас.
— Мелоди Никки Джованни, глава семьи Джованни и Босс, — проинформировал нас Федель.
Нил подошел ближе, чтобы увидеть богиню внизу.
— Святое дерьмо, мать твою, — сказал он, его рот открылся.
— Нил, — сказал я без эмоций. Последнее, во что я хотел, чтобы итальянцы поверили, так это в то, что мы были впечатлены.
Кивнув, Нил вернулся к тому же холодному монстру, который мне был нужен рядом со мной. Деклан встретился со мной взглядом, говоря мне, что он на той же волне, что и Нил.
Если бы не отвратительно громкий вздох, исходящий от человека под нами, мы все трое забыли бы, что он был там. Но когда я присмотрелся повнимательнее, то понял, кого именно они пытали водой.
Райан Росс. Как, черт возьми, они его заполучили?
— Райан, как бы мне ни хотелось это заканчивать, я опаздываю на встречу со своим женихом, а я ненавижу опаздывать, — заявила Мелоди, когда вперед выступил блондин, держа ее украшения на белой гребаной подушке.
— К черту тебя и твоего жениха. Ты никчемная итальянская гребаная су… — прежде чем он смог закончить, один из мужчин, который держал его, несколько раз ударил его кулаком в лицо.
— Обращайся как Босс или мисс Джованни, — сказал мужчина, плюнув на него. — Ничего больше. Ни больше ни меньше.
Мелоди нахмурилась, и даже это заставило меня напрячься. У нее были красивые губы.
— Я не хотела этого делать, — сказала она, надевая серьги, прежде чем ей вручили пистолет.
Сплюнув кровь изо рта, Райан улыбнулся.
— Сделай это. Я скорее умру, чем буду говорить с тобой.
— Кто сказал, что это для тебя? — Мелоди улыбнулась в ответ, когда двое мужчин выволокли рыдающую женщину вперед и усадили ее на стул перед подонком. Глаза Райана расширились, когда он посмотрел на нее.
— Валеро не знают о твоем особом друге, не так ли? Они не в восторге от того, что ты трахаешь женщин, кроме тех, которые они тебе предлагают. Ты очень старался сохранить ее в секрете, — сказала она, идя за ним. Это заставило мою кровь вскипеть от того, как близко она была к нему.
— Ты знал, что она беременна? — спросила Мелоди, заставив девушку схватиться за свой плоский живот и зарыдать еще громче. — Две жизни спасены, если ты просто скажешь мне то, что я хочу знать, — она зарядила пистолет.
Он не сказал ни слова, даже когда девушка умоляла его.
— Значит, это и есть твой ответ, Райан? — медленно спросила Мелоди. — Я убью ее.
Он по-прежнему ничего не говорил.
Вздохнув, она выстрелила не один и не два раза, а несколько раз, остановившись только тогда, когда безжизненное тело девушки упало со стула. Она даже не вздрогнула. Вместо этого она подошла к девушке и разрядила остаток своей обоймы в тело. Когда она закончила, то повернулась к теперь уже забрызганному кровью Райану, который сидел с широко раскрытыми глазами и потрясенный. Должно быть, это случалось часто, потому что ее люди принялись за работу, перенося тело и убирая кровь с пола. Они принесли новый бескровный стул, на котором она могла сидеть, и вручили ей пару туфель на каблуках. Все это произошло в считанные секунды. Они двигались как военные.
— Делает ли меня лицемеркой, если я все еще считаю себя сторонником жизни? — она даже не моргнула, когда влезла в свои белые туфли.
— Она такая же чертовски безжалостная, как и ты, — недоверчиво произнес Нил.
Однако в одно мгновение она пошла против всего, во что я когда-либо верил. Это была не та роль, которую я хотел, чтобы сыграла моя будущая жена. Она была слишком красива для крови и тьмы. Она должна быть наверху, листать каталоги и красить свои хорошенькие ноготки, или ждать в нашей постели, когда я возьму ее. Этого она терпеть не могла, и это не входило бы в ее роль. Я должен был стать Боссом и Генеральным директором. Она должна была стоять рядом со мной, чтобы итальянцы выстроились в ряд.
Не то чтобы я мог отрицать, насколько сексуальной я это находил. Мой разум ненавидел это… видел в этом опасность… Но мое тело мучительно жаждало этого. Мой член пульсировал для нее.
Деклан справа от меня хихикнул.
— Прямо сейчас ты хотел бы, чтобы самое большое, с чем тебе пришлось иметь дело, была благотворительная наркоманка в качестве жены.
Я не могу не согласиться с этим. Я должен был исправить эту ситуацию, и быстро.
— Всем выйти! — взревел я, заставив всех до единого обитателей комнаты посмотреть на меня так, как будто я сошел с ума.
Глаза, которые светились наибольшей яростью, были глазами моей прекрасной, будущей жены. Ну что ж, это будет ее первый урок. Был один Босс, только один Ceann na Conairte, и это была не она.