влю(бить)

мучаешь.

***

Нил недовольно выходит из кабинета, где проходил ненавистный пробник. Не то чтобы Даня не знал русский, просто оказалось сложнее, чем он себе предполагал. Задания, связанные с экзаменами он делал от балды на уроке и не решался и одним глазом взглянуть на решебники дома. И так заебало.

Кашин вспоминает свое упоротое сочинение, от которого хочется не то чтобы смеяться - краснеть от стыда. Данила берет себя в руки, хмуро спускаясь по лестнице к выходу. Выражение лица все равно выдавало всю ненависть к предстоящим пробникам. На кой хуй вообще пробник поставили в первый день после каникул? Ещё и предупредили за день, сука. Рыжий по привычке тянется к карману брюк - их он уже успел замарать в кабинете, когда открывал растаявший в рюкзаке шоколад; сигарет, очевидно, там не оказывается. Гридин так и не попробовал ни кусочка, ведь Нил от злости выкинул всю упаковку с последней парты прямо в мусорку, стоявшую возле двери. Ну и шума было.. Какой дурак посадил Кашина за последнюю парту - неизвестно.

Известно одно - как ни крути, списать не получилось. Парень пару раз выходил в туалет, выпытывая решения у младшеклассников, в ответ получая лишь молчание и взгляд, полный страха. Кашин решил разобраться с ними после, точнее - просто припугнуть, чтобы действовали в следующий раз по ситуации. Похуй, всё равно пробник.

Из аудитории он выходит вторым, наплевав на удивления одноклассников - первая, конечно, выходит Маша, по совместительству зубрила и новая староста класса. Своих пацанов он не ждет - подойдут вечером сами, как договаривались с утра. Если не подведет настроение.

Нил не переставал наблюдать за Ромадовым со стороны - тот стал слишком отстраненным и даже подтянулся в учебе, хотя когда он был в компании, то находился на грани отчисления. Да и школьный учет, с которого Колю подозрительно быстро сняли, давал о себе знать. Кашин, стиснув зубы, наблюдал как бывший товарищ и чуть ли ни хороший друг, щелкал задания как орешки, не отвлекаясь ни на секунду. Неужели компания в виде белобрысого и Руслана так поменяла его? Надо бы встрять.

Нельзя.

Рыжий вспоминает свое громкое обещание, сказанное утром на прогулке с Тушенцовым. Подорвать доверие - последнее, что хотелось бы сделать. Данила поправляет рубашку, воротник которой неприятно надавливает на шею, быстро забирая одежду с гардеробной, чуть ли не вырывая вместе с крючком. Нервы на пределе. Единственное, что заставляет его невольно улыбнуться - мысль о встрече с брюнетом. Улыбка расползается на пол лица и Даня замечает это лишь когда чувствует на себе слишком много неоднозначных взглядов. Зажмурив глаза и ударив себя по лбу, Кашин меняется в лице, выходя на морозный воздух.