Розовый фламинго

III

Чимин рьяно отвечает на поцелуй, будто изголодавшийся лев накинулся на антилопу. Он крепко и отчаянно сжимает в кулаке мягкую ткань чужого свитшота, не позволяя отодвинуться ни на долю секунды. Хосок - его оазис по среди пустыни. Если сейчас он оставит его, уйдет, то Пак рассыпется на осколки. Одному слишком тяжело и мучительно. Мысли, словно рой пчел, вонзают свое жало в хрупкое сердце, не останавливаясь. Хосок чувствует чужое отчаяние, чужую боль, и не смеет заканчивать начатое, наоборот, полностью готов дойти до конца. Сам просил довериться, значит, несет больше ответственности за свои действия. Мужчина сильнее прижимает к себе парня, с упоением сминая чужие полные губы и проникая языком в рот.

Чимин не помнит, как они оказываются в доме. Он чувствует только мягкость постели спиной и вздрагивает, когда мокрая ткань футболки с длинными рукавами сильнее липнет к телу. Хосок отрывается от чужих губ тяжело дыша, и стягивает с парня мокрую футболку. Пак следит за чужими действиями затуманенным взглядом. В полутьме черты лица мужчины становятся острее, жестче. Он словно величественный греческий бог войны. Пак судорожно выдыхает, когда внизу живота все стягивается в крепкий узел. По телу пробегают крупные мурашки, когда Чон оглаживает горячими ладонями тонкую талию.

Хосок не может насмотреться на мальчишку. Вопреки его же словам, которые он сказал парню утром, он наслаждается его красотой и утонченностью. А эти блядские пухлые губы, словно самый сильный наркотик, - не оторваться. Мужчина снова вонзается в них, трепетно и страстно сминая своими. Руками он медленно расстегивает чужие джинсы, не спеша начинает стягивать их вместе с промокшими боксерами. Пак обнимает одной рукой Чона за шею, второй - судорожно вцепился в крепкое плечо. Ему до головокружения хорошо, вот только не менее страшно. Это его первый секс. Так еще и с мужчиной. С Ники не было этой страсти и напористости - в их отношениях царила нежность, благодарность и взаимоуважение.

Хосок отрывается от парня, даря возможность отдышаться. Парень судорожно ловит ртом воздух, тихо постанывая, когда мужчина принимается кусать нежную кожу на шее. Медленно спускаясь, Чон рисует языком и губами на чужой коже только ему одному понятные узоры, спускаясь к острым ключицам. Чимин вплетает пальцы в русые волосы, сжимая их у корней. Он захлебывается собственным стоном, когда зубы смыкаются на соске, а язык принимается ласкать чувствительную бусинку.