ЭФФЕКТ ДОМИНО [18+]

XXXIX. РАЗРУШЕНИЕ ДОМИНО

Последняя неделя в Нью-Йорке подошла к концу. Постепенно, как бы этого не хотелось, но арендованная квартира девушки, в которой она прожила чуть больше двух лет практически опустела и заполнилась запахом отчуждения. Вместе с чемоданным настроением, на небо упал отблеск солнечного луча, что на самом деле только притворялся теплым. Земля города была все еще сырой, но студенты и рабочий класс осмеливались не застегивать куртки, а шапку кинули в дальный угол шкафа. Пока блондинка снимала постельное белье со своей постели и складывала в чемодан, она невзначай провела по волосам ладонью, желая собрать их в хвост, однако на ладони появилась блеклая пшеничная прядь. Она поднесла ее к свету, предполагая, что на ее голову что-то упало, потому что цвет был совсем иной. Выгоревший, ослабленный, будто сгоревший и выброшенный на дно морского пристанища. А затем Кэтрин провела еще раз, и еще раз. Около нее осыпалось одеяло из волос, но немного усмехнувшись, девушка не приняла это всерьез. Подобрав свитер ближе к пальцам, она наконец соединила молнию на чемодане, чья ткань принимала форму выпуклости из-за огромного количества вещей в нем.

— Вроде все собрала, — Аддингтон встала с пола, упираясь коленями, как тут же постаралась за что-то ухватиться, встретившись с темнотой. Пронесло.

«Перекушу в аэропорту.»

Ее внутренний диалог перебило мычание животного, что лежало на голом матрасе, остерегаясь звука проезжающих машин рядом с окном. На объявление о продаже котенка почти никто и не откликнулся, разве что, одна девушка размышляла, но и ее мучили сомнения. Ощущение предательства тяготило девушку. Она не собиралась оставлять котенка у себя или перевезти в общежитие Хьюстона, что, конечно было строго запрещено. Она планировала дать котенку пожить какое-то время у нее, пока не найдет новых хозяев. Блондинка стала размышлять над своим решением, и практически стала обдумывать очередной выход из ситуации, но упавшая картина внизу у входной двери заставила ее вздрогнуть. Ей потребуется немало времени, чтобы избавиться от мусора и ненужных вещей (которые на самом деле было нужные), которые бы не поместились в чемодан. Дело дошло даже до посуды, которая могла разбиться в дребезги в чемодане, поэтому те отправились в отдельный угол кухни. Под ногами скрипнула еще одна дощечка лестницы, но та даже не шевельнулась от страха упасть, что было раньше. Она встретилась глазами с двумя кучами вещей, разделенные строго на две границы. В первой коробке с надписью «ПОЛОЖИТЬ В РУЧНУЮ КЛАДЬ» находились средства личной гигиены, некоторые из них на самом деле были почти закончены, но приходилось разводить их с водой для какого-то результата, а еще самые мелкие вещи, по типу расчески и мелкой одежды. Во второй коробке, что была подписана как «ВЫКИНУТЬ» стояли начатые мольберты, деревянные кисти, краски с маслом и еще множество художественного антиквариата, являющийся на самом деле довольно роскошной вещицей. Сейчас они пылились в углу и мирно ожидали встречей с мусоркой, ведь поместить их с собой на борт самолета было бы просто неприемлемо. Да и желание рисовать как раньше исчезло, страсть в глазах к делу всей своей жизни пропала, даже не попрощавшись с хозяйкой. Оно даже перестало избавлять ее от тремора, которым Кэтрин отвлекала себя. Дрожь в пальцах перестала контролироваться чем-то физическим, чем-то, что сможет унять ее хотя бы на короткий промежуток времени. Теперь она обжимает руки друг другом и тесно подносит к груди, а, если и это не дает ей спокойствия, то они просто болтаются за спиной, делая вид, что их не существует. Кэтрин еще раз взглянула на стопку картин с полями и крышей одного из Нью-Йорских домов, на котором посчастливилось побывать пару минут, но позже вылились в картину. Правда, изображалась картина почти на память, даже в слепую. Окрыленность того вечера позволила ей позабыть что-либо связанное с тем днем, кроме него, но рисунок же оказался на полотне. Смазано, коряво и сыро, но оказался. Все равно рисовать таланта у нее особого нет, да и как-то уже плевать, думала она. Хотя услышав бы подобное о своей работе и вспомнив ценник каждого из предметов, девушка бы поперхнулась воздухом. Но не сейчас.